Дракон в моей постели

— И все это за десять минут, — прошептал он. — Невероятно…

По моим ощущениям тоже прошел как минимум весь день, пока мы любили друг друга.

Он откинул мои влажные волосы со лба и сказал:

— Хорошо, что я все-таки сорвался тогда в Москву и полетел на ту выставку, хотя ни черта не смыслю в искусстве.

Я поцеловала его в нос.

— Очень хорошо.

И чихнула.

У тщательно обдуманных планов есть один существенный недостаток. Они всегда могут сорваться. Так случилось и с нами. Тревор высадил Алекса у съемочных павильонов, потом довез меня до дому, и в дороге я только и делала, что чихала. Что удивительно, поскольку аллергией никогда не страдала.

Но к вечеру все встало на свои места — заложило нос и запершило горло. Я рухнула в постель и заснула, не дождавшись Алекса. Который, надо отдать ему должное, разбудил меня среди ночи. Я вяло отбивалась, говорила, что у меня нет сил и пусть он даст мне поспать хотя бы теперь, пока у нас нет троих детей. Алекс же открыл настежь окна, сменил мокрое одеяло, которое после меня можно было выжимать, принес воды и велел выпить. И я снова провалилась в яркий сон, в котором я все рожала, и рожала, и рожала одного за другим.

Утром я едва разлепила веки. Алекс сидел рядом на кровати, одетый, со сценарием в руках.

— Привет, солнышко, — он поцеловал меня в лоб. — Жар спал. Уже хорошо.

— Я заболела, Алекс, — прохрипела я. Голос был как у Дарта Вейдера.

Он криво усмехнулся.

— Я заметил, детка. Хочешь пить? Есть?

— Пить.

Он принес мне апельсиновый сок, помог встать и дойти до туалета. Я едва держалась на ногах. Обратно в постель он принес меня на руках. Поцеловал и сказал, что идет тренироваться, а я пока должна поспать. Я думала начать спорить, но заснула быстрее, чем он переоделся в спортивную одежду.

Остаток дня прошел как в тумане. У меня опять поднялась температура, хотя и ниже на этот раз, но яркие сны сносили крышу. Я помню, что вцепилась в руку Алекса и шептала, что-то о том, чтобы он позаботился о наших детях, когда меня не станет.

Алекс накормил меня густым бульоном и после помог переодеться в одну из его футболок.

Лучше стало только к концу второго дня. Разумеется. Закон подлости в действии.

Мы лежали в постели с попкорном, почти беззвучно работал телевизор на противоположной стене. Наши выходные для секса подходили к концу — а от секса они были также далеки, как земля от луны.

— Прости, что заболела так не вовремя, — сказала я.

Алекс улыбнулся уголками губ.

— Как будто есть удачное время для болезней.

В этот миг со стороны балконы раздался громкий всплеск. Я посмотрела на Алекса квадратными глазами.

— Там кто-то купается, — прошептала я.

— Ага. Джейк.

— Ты позвал брата?

— Он доктор, — пожал плечами Алекс.

— Он осматривал меня?

— Без рук, — сразу сказал Алекс. — Просто я… волновался. А других врачей, которые могли бы примчаться среди ночи, я не знаю.

— Он эндокринолог, — улыбнулась я, поглощая вкусный бургер.

— Он учился на, мать его, медицинском почти восемь лет. Зря что ли? — сказал Алекс, отправляя в рот попкорна. — Джейк сказал, что раз я выдернул его из дому, то он хотя бы отдохнет у нас денек и в волю наплавается в бассейне.

Я потянулась и поцеловала его.

— Спасибо. Обо мне еще никто так не заботился.

Алекс ответил на поцелуй.

— Ты уверена, что можешь завтра ехать на свои курсы?

— Думаю, да. Я может быть, даже сейчас способна тебя удивить, только сначала в душ схожу.

Алекс отложил попкорн, глядя на меня потемневшими глазами. Взбил подушки поудобней и сказал:

— Тогда я подожду.

Я покосилась на открытые окна, Джейк все еще плавал в бассейне.

— И окна закрою, — кивнул Алекс. — Они звуконепроницаемые.

Я стянула футболку через голову, оставшись в трусиках, и гордо удалилась демонстрируя стринги.

— Поторопись! — крикнул Алекс.

Вода меня освежила. Как и еда, придала сил, которые вытянула лихорадка. Я вернулась в спальню завернутая в полотенце, лишь слегка подсушив волосы феном, чтобы с них хотя бы не текло.

Алекс усадил меня к себе на колени. Стал ласково целовать, запустив пальцы во влажные волосы. Скользнул губами ниже, к шее, запустил пальцы под полотенце и снял его с меня.

Уложил абсолютно раздетую на спину, развел ноги и навис сверху. Я водила руками по его спине, плечам, наслаждалась их силой и твердостью.

Он ввел в меня один палец, и я застонала.

— Такая влажная. Такая горячая, — выдохнул он. — Ты моя?

— Твоя.

Я выгнулась ему навстречу. Почувствовала его давление. Обхватила ногами его талию и надавила, чтобы он вошел, но он удержался на руках. Все-таки он сильнее меня.

Он дразнился, снова водил членом по киске, заставляя выгибаться ему навстречу. А потом шевельнул бедрами и пронзил меня, одновременно с этим выдохнув:

— Как хорошо. С самого первого раза. Еще в самолете. Я очутился в тебе и понял, что пропал.

Я потянулась к нему, обвила его руками и ногами, прижалась всем телом, чтобы впитать, поглотить его запах и все удовольствие, что он сможет мне дать.

— Я люблю тебя, — прошептала я, отвечая движениям его тела бедрами.

— Тогда почему не выходишь за меня? — выдохнул он.