Дракон в одуванчиках (СИ)

— Не стоит обманывать нас, но прежде всего саму себя, — нравоучительно заметила Алика. — Мы видели твою реакцию и истолковали ее совершенно верно. Ты сколько угодно можешь утверждать, что вы только друзья, что он твой наставник. Да почти отец. Но… — тут была сделана театральная пауза, — но в своих мыслях ты допускаешь, что мэтр Влас может быть тебе любовником.

— Любовником? — взвизгнула я.

— Кажется, ты поторопилась с выводами, — хохотнула Магри.

— Ну, о поцелуях ты ведь мечтала? — Не унималась Алика.

Мечтала, мысленно призналась я самой себе, а затем еще и кивнула, чтобы девочки удовлетворили свое любопытство.

— Вот видишь! — Алика явно была счастлива. — Советую взять быка за рога.

— Да к тому же, — перехватила эстафету Магри, — мэтру ты тоже явно нравишься.

— С чего бы это? — Нет, я действительно удивилась.

— Ну хотя бы с того, что мэтр Влас обладает репутацией человека, который не любит попусту тратить свое время. И не приглашает на свидания, а судя по приготовлениям у вас действительно будет свидание, безразличных ему женщин. Поверь, ты действительно ему приглянулась, иначе бы он нашел другой способ вылечить твое «разбитое» сердечко.

Ну да, во время массажа, девчонки сумели меня разговорить и я им честно призналась, почему мэтру пришла в голову мысль пригласить меня на свидание.

— Да, — согласилась со словами подружки Алика, — подарил бы тебе огромный шоколадный торт. И ты была бы на седьмом небе от счастья.

Это уж точно! Что-что, а шоколадный торт — моя большая слабость.

— Ладно, — хлопнула в ладоши Алика, — хватит языками чесать. Сейчас едим, затем урок вечернего макияжа.

Посмотреть, какое платье для меня принесли, эти две мучительницы не дали. Более того, заявили, что себя я увижу только, тогда полностью будет готов образ. Посоветовали набраться терпения. Тем более, что это одна из черт драконьего характера.

Пришлось играть по их правилам.

Пока Алика наносила макияж, а Магри делала прическу, со всех сторон сыпались советы:

— Не смей говорить с ним о политике!

— Об учебе вообще забудь. Там мэтр Влас — не твой ректор, а ты — не его ученица!

— Не спрашивай, сколько женщин у него было!

— И не показывай так явно свою неопытность в амурных делах. Держись уверенно!

— Не стоит открыто восторгаться его внешностью. Или, наоборот, кривить губы, если тебе не понравится его костюм.

— Здоровье — тема тоже запретная. Тем более аппетит может испортиться.

— Не говорите о плохом или страшном. Говорите только в позитивном ключе!

— Оставь все проблемы за дверью этой комнаты!..

О Небо, сколько правил! Надо крепко помнить не только то, о чем говорить, но и как улыбаться, как смотреть, как двигаться.

— И конечно же поцелуй!

— Запомни, если он тебя не поцелует — то все сегодняшние приготовления были зря!

— Надевай туфли, — мне протянули изящные туфельки на немыслимым каблуке. Я потрясенно уставилась на Алику. — Чего рот раскрыла, как вытащенная из воды рыба? Тут сего двенадцать сантиметров.

— Двенадцать?

— Не бойся, Лика, — поддержала подругу Магри. — Время еще есть. Потренируешься.

Делать было нечего, пришлось надевать и тренироваться. На удивление туфли идеально подошли. Мягкая кожа приятно холодила, высокий каблук не чувствовался, подошва, как влитая, легла по ступне. Я сделала пару шагов.

— Почти идеально, — посыпались комментарии.

— Двигайся плавнее и делай шаг мельче.

— Не думай о том, что не будет поспевать за кавалером. Это мужчина должен приноровиться к твоему шагу.

— Ну что, Василика, снимай халат, будем платье надевать!

Через пятнадцать минут я, потрясенная, во все глаза рассматривала свое отражение в зеркале. Из зеркальной глади на меня глядела удивленная девушка и, как это ни странно, выглядела она как я, только соответствовала моему возрасту. Семнадцать лет. Хоть семнадцать мне и стукнет через пару недель.

Алика сделала акцент на глаза, ярко выделив их черным карандашом и темными тенями. А вот губы имели бледный розово-персиковый цвет.

— Может румян добавить? — С сомнением протянула Алика. — Бледновата она.

— Не стоит, — остановила ее Магри. — Мэтр ей комплиментов наговорит, да вина еще выпьет — раскраснеется и твои румяна все испортят.

Алика бросила косметичку на кровать. А я продолжила себя разглядывать.

Волосы были уложены в невероятно сложную высокую прическу, только пара прядок кокетливо вились у висков. Удивительно, что такое можно сотворить с волосами. Обычно я их в кору заплетаю и этим ограничиваюсь.

Но главным было, конечно же, платье. Алое, как свежая кровь. С длинными рукавами и абсолютно закрыто спереди, а вот спинка… Спинка была волнующе обнажена. Вырез спускался значительно ниже талии. Платье плотно облегало стан, от бедер расходилось мягкими складками и заканчивалось небольшим шлейфом.

— Идеальный образ! — Воскликнула Магри.

— Согласна, — кивнула Алика, — но… Василика, что тебе не нравится?

— На мне совсем нет белья… Трусов.

— По платья такого фасона и из такой ткани белье не надевается — его будет видно, — как маленькой начала объяснять Алика.

У меня сделалось совсем несчастное лицо. Образ красив, но… Но!