Дракон ведьме не пара (СИ)

Да: это был умышленный обман, но не предательство, которое Дункан совершил по отношению ко мне.

Наша связь изначально возникла неправильно. Он обожал Делию, потворствовал ее выходкам, а потом возненавидел, когда обнаружил ее истинные намерения и желание разорвать отношения. Более того, Делия публично растоптала чувства Дункана, тот же воспользовался ситуацией, разузнав обо мне, точной ее копии и презираемой двоюродной сестре. Но я все равно не отказалась, ведь только так мне удалось выйти за рамки полукровки, покинуть родной дом и поступить в академию, стать хранительницей Дункана и доказать Делии, что я тоже живое существо, а не жалкое её подобие.

Мы с Дунканом благополучно зализали друг другу раны, нанесенные одной и той же драконицей, и все шло хорошо до тех пор, пока он не изменил мне, сломившись под давлением отца, генерала Кендрика. Лишь тогда я осознала, что питала не только дружеское сострадание, но и обрела более глубокое чувство. Я изнывала от боли, задыхалась и вместе с тем боялась признаться, что знаю обо всем. Дункан старался вести себя как обычно, словно не произошло никакого разлада, а генерал воспользовался этим, чтобы избавиться от меня. Помехи на пути его высокородного сына.

Я должна была отпустить?

Да, наверное…

Я же продолжала цепляться за надежду быть по-настоящему любимой. Осознавала с самого начала, что не подхожу ему, что между нами слишком много преград и даже чувства не способны преодолеть воздвигнутые стены. Я самовольно решила напоить себя зельем, чтобы справиться с предательством и закрыть себе глаза, потому что страх быть отвергнутой казался худшей мерой наказания. Если бы Дункан вернулся к Делии, моя жизнь бы рассыпалась на осколки, потому я решила научиться готовить зелья для него, несмотря на вероятность, что меня могут поймать…

Помнить всё и улыбаться, как ни в чем не бывало, и так стало для меня адом. Хуже всего то, что чем дольше всё длилось, тем сильнее хотелось превзойти себя и стать лучшей кандидатурой для брака. Если бы я перевоплотилась и смогла бы в полной мере оберегать возрастающую силу красного великого дракона Кендрика, будучи его хранительницей, тогда бы никто не вознамерился ставить под сомнение наш союз. Никто. Ни мой дядя. Ни отец Дункана.

— Разве не естественно попытаться найти обходные пути, когда прямая дорога не приведет к конечному пункту назначения? — воззрилась я на возлюбленного и закусила губу от досады. Собственные мысли заставили меня чувствовать себя никчемной. — Я долго и упорно старалась стать для тебя лучшей спутницей, но ничего не получалось так, как хотелось. Из раза в раз за твоей спиной меня обсуждали с усмешками, а я переживала, что эти слухи вынудят тебя посмотреть другими глазами на выбранную хранительницу…

Голос дрогнул, горло запершило, и я закашлялась. Дункан вдруг переменился в лице и приблизился, обняв меня за плечи. Я чувствовала его жалость, отчего каждая секунда становилась мучительнее. В тот же миг глаза защипало, унижение захлестнуло с головой, а я выставила руку вперед, отталкивая любимого.

Если для него факт, что я полукровка, критичен… Если то, что я решилась изучать магию некромантов и ведьм, неприемлемо… Проще уничтожить на корню роковую связь и больше не мучиться обоим от ревности.

Я ненавижу Делию, время от времени околачивающуюся возле моего мужчины.

Дункан ненавидит Гелиана, почему-то решившего, что я для него — идеальная пара.

В конце концов, изначально мы с Дунканом не любили друг друга. И любим ли оба по-настоящему?

— Я разрушила твою жизнь. Ты не должен был выбирать меня, ослепленный ненавистью к Делии. Тогда бы я не пыталась соревноваться с ней и не страдала от собственного бессилия…

Глаза заволокло пеленой слез, и я сморгнула их, чувствуя, как щеки обожгло. Сердце разрывалось на куски, стоило мне погрузиться в воспоминания окончательно. Мы с Дунканом с самого начала шли разными дорогами, хоть и оставались вместе все эти годы. Наши душевные разговоры и проведенные вместе ночи не стали ничем, кроме побега от одиночества. Сейчас, смотря в желтые глаза любимого, я отчетливо видела, что он не мог принять меня настоящую. Правда обрушилась на него огромным бременем, и Дункану было тяжело свыкнуться с моими тайнами. Прибегнув к колдовству, я смогла излечиться от измены, но не смогла избавиться от чувства неполноценности, постоянно сравнивая себя с двоюродной сестрой.

— Не говори глупостей, — выдавил Дункан строго, словно пытался переубедить не меня, а себя. — Почему не сказала изначально? Я никогда не считал тебя обузой.

Я усмехнулась, цепляясь за поддерживающую руку Дункана, чтобы восстановить равновесие. Слезы стекали по щекам и подбородку, капали на шею и кулон.

Мы вдруг начали выяснять отношения после долгой разлуки, а тайна, сокрытая годами, как нарыв, лопнула и явила нам всю неприглядность ситуации.