Дракон восточного моря. Книга 1. Волк в ночи

– Это я-то старая колода! – заголосила Эйда. – Это ты не успела женское платье надеть, а уже грудь вон рубашку рвет – хочешь небось, чтобы все мужики на тебя глаза пялили!

– А у тебя пялить глаза-то не на что – ты хоть еще сто лет проживи, такой груди не вырастет!

– Давайте, меряйтесь! – хохотала старшая из Ульвовых дочерей, Ульвхильд, которая была не честолюбива и в этих состязаниях не участвовала.

– Девушки, да вы с ума посходили! – унимала их Ауд, как хозяйка дома. – Зачем так кричать? Может, выберем Гудрун? Она еще ни разу не была Фрейей.

– А зачем еще кого-то выбирать, если есть Йора? – сказала Асхильд. – Вот ведь она сидит. Вы вроде говорили, что она не придет, но раз отец ее отпустил на праздник…

– Что ты, ей же нельзя! – воскликнула Фрода.

– Но почему, если родители разрешают? Со времени поминок уже второй месяц идет, так что же ей…

– Да не в этом дело! – зашептала Ульвхильд, делая глазами какие-то многозначительные намеки.

– А в чем? – удивилась Асхильд. – Йора, в чем дело? Почему тебе нельзя быть Фрейей?

Но Йора удивилась этому вопросу еще больше.

– Мне нельзя? – Она широко раскрыла глаза и оглядела молчащих подруг. На двух-трех лицах было недоумение, на некоторых – смущение, а на некоторых даже какое-то злорадное торжество. – Почему это мне нельзя? В прошлом году было можно. А я с тех пор не очень-то состарилась. Мне этой зимой только исполнилось восемнадцать!

– Хм, – сказала Гудрун, многозначительно глядя на нее. – Ну и что, что восемнадцать? Быть Фрейей на Ветродуй может только девушка. Здесь не годится та, которая уже не очень…

– Что – не очень?

– Не очень-то девушка.

– Что? – в изумлении повторила Йора. – О чем ты?

– Да о том, – с досадой пояснила наконец Ауд, прямая и решительная, не любившая всякие недомолвки. – Поговаривают, что ты уже не девушка. Поэтому я и не позвала тебя: и братья у тебя погибли, и честь твоя погибла – какое уж тут веселье?

– Моя честь погибла? – Йора в изумлении прижала руку к груди. – Ауд! О чем ты? Что вы придумываете?

– Мы не придумываем. Все же знают, что фьялли ночевали в вашем доме, когда убили твоего брата, и ты была там. И раз там были фьялли и сам их конунг, едва ли хоть одна женщина в доме этой ночью их миновала. Скажешь, тебя никто не трогал?

– Меня… нет… – в ужасе проговорила Йора, но чувствовала при этом, что ее изменившееся лицо выдает совсем другой ответ и что все верят лицу.

Ни одному человеку она не рассказала, что конунг фьяллей и впрямь пытался ее обесчестить той ночью. Ей было слишком неприятно и страшно все это вспоминать, а к тому же попробуй расскажи, как он бросил ее на пол и забрался ей под подол. Как доказать, что на этом он и остановился и что ее девичья честь все-таки в конце концов осталась ненарушенной? Да никто этому не поверит! Что конунга фьяллей остановили его собственные люди? Заступились за чужую девушку, добычу, как и все в этом доме? Над ней будут смеяться, попробуй она такое рассказать. И Йора вообще молчала обо всем. Но то ли кто-то в доме слышал ее крики и не сумел промолчать, то ли люди сами додумали то, чего никто не видел.

– Я – нет, нет! – твердила Йора, оглядывая лица подруг и видя, что ей не верит никто, даже добрая Фрода и Асхильд, с которой они всегда были наиболее дружны. Некоторые из подруг ей явно сочувствовали, некоторые были бы не прочь узнать подробности, но никто не верил, что ничего не было. И она не могла с чистой совестью клясться, что ничего не было , поскольку кое-что все-таки было! – Он меня не тронул!

– Он – это кто? – уточнила Гудрун.

– Торвард конунг! Ему было не до того.

– Ха! Будь он стар и болен… да и тогда у него полно здоровых мужиков в дружине! Но ты, прости, теперь никакая не Фрейя! Так все говорят – вот хоть в Коровьей Лужайке! Йомфру Ингебьёрг сама сказала: жаль йомфру Йордвейг из Камберга, не гулять ей больше в белом платье Фрейи!

– Ингебьёрг из Коровьей Лужайки так сказала? – Йора уже почти плакала, но ее слезы всех только убеждали, что подозрения справедливы. – Но как она могла? Откуда ей знать – она-то ничего не видела!

– Но вы-то не станете о таком говорить, это само собой!

– А чего она не видела? Что было-то? Ну, расскажи? – Ульвхильд подсела к Йоре, схватила за руку и затеребила. – Это был сам Торвард конунг? Ну, как это было? Тебе понравилось хоть немножко? Говорят же, что он красив, что кюна граннов в него влюбилась, из-за этого Асмунд конунг и стал с ним сражаться, когда они встретились в море. Как все было?

– Да не было ничего! – сквозь слезы твердила Йора.

– Ну, нам-то ты можешь рассказать! Расскажи, ну Йора, миленькая! – Ульвхильд просто подпрыгивала на скамье от любопытства. – Это ведь не какой-нибудь Хаки Кудрявый, это сам конунг фьяллей!