Дракон вредный, подвид мстительный. Книга 1

А теперь он вёл первое занятие, и оно было невероятным. Под сводами просторного тренировочного зала Хипп показывал своё искусство, и от его пируэтов у всех первокурсников приоткрывался рот.

Хипп демонстрировал движения и удары. Когда магистр взял меч и начал новый смертоносный танец по залу, у меня закружилась голова.

– Красиво, да? – неожиданно встрял Янтарчик.

Я заворожённо кивнула.

Потом сглотнула, выдохнула и попробовала прийти в себя.

После окончания занятий я немного отдохнула и принялась за домашнее задание. Просидела в кабинете лорд Эрвина, с пользой для себя.

Кстати, один раз меня прервали.

Курс как раз ушёл на большую перемену, Янтарный погасил свою проекцию, а минут через пять встрепенулся и заявил:

– Так! Августа, к нам гости!

Я быстро спрятала книги и вернулась на место караульного в полной убеждённости, что это лорд Эрвин.

Однако вместо портала и выходящего из него директора, была распахнутая дверь, и магистр Форгин с унылым лицом.

Преподаватель по «Политической подготовке» вошёл в кабинет, а увидев, как я вытягиваюсь в ровненькую вертикальную линию, вздохнул:

– Отомри, горе.

Я подчинилась, а толстяк махнул бумажным пакетом и добавил иронично:

– Леди, ваш обед.

Я очень удивилась.

– А разве можно?

– Нужно, – отозвался дракон. – Служба службой, но голодный солдат – плохой солдат.

Если бы на кухню поманил эр Форс, я бы, пожалуй, не пошла, даже при том, что в животе уже урчало. А Форгину доверилась безоговорочно.

– Вообще-то обеды караульным носят дежурные с кухни, – пробурчал толстяк. – Но в эту башню доступа у них нет.

Слова стали откровением. Нет доступа? Это как?

– То есть дежурные сказали вам, что меня нужно покормить? – вопрос прозвучал осторожно, мы как раз вошли на личную, как я теперь поняла, кухню нашего директора.

– Ну почти. Лорд эр Форс сообщение прислал.

Это было странно. Очень. Даже страньше, чем три печеньки и самолично сваренный кофе.

Я даже с ответом не нашлась, и Форгин интерпретировал молчание по-своему:

– Не веришь?

Подумав, я отрицательно качнула головой.

– И правильно, – прозвучал неожиданный ответ! – Не верь. Никому и ничему. – И уже с нажимом: – И ни на что не соглашайся, Августа!

Я совсем растерялась. Он сейчас о чём?

– Мужчины, они… понимаешь, они очень разные, – продолжил тем временем препод. – Ты молода и красива, и спешить тебе некуда, поэтому… не верь. Лучше вот, – он протянул мне пакет, а сам покосился на чайник, стоявший возле плиты. – Бутербродик съешь.

Вынув из пакета два больших многослойных бутерброда, я снова покосилась на Форгина, на его обширный живот, и поняла, что с «бутербродиками» лучше всё-таки поосторожней.

– Чай сама себе заваришь, – сказал преподаватель, заглядывая в один из навесных шкафов.

Чай? О, это было бы чудесно, вот только…

– А лорд Эрвин ругаться не будет?

– Скажешь, что я разрешил.

Я поморщилась. Просто вообразила всю эту картину, и в моей фантазии директору было без разницы кто что разрешал. Вымышленный эр Форс всё равно был крайне недоволен! Его буквально перекашивало.

– Ладно. Ешь и карауль дальше, – хмыкнул толстяк. Развернулся и направился к выходу.

Подумав, я всё-таки уточнила:

– Господин Форгин, а как часто кадеты сторожат кабинет лорда директора? Это тоже «почётное место»? Как и то, что в общем зале?

Дракон притормозил и бросил через плечо:

– Это самое почётное, леди. Почётнее не придумаешь.

Тут он задумался и обернулся.

– Впрочем, нет. Есть ещё одно. Самое-самое-самое. Но… – Форгин выразительно погрозил пальцем. – Даже не думай!

Миг, и до одной кадетки, наконец, дошло. Так дошло, что даже щёки заалели!

Только объяснить толстяку я не смогла. Пока боролась с шоком, препод ретировался. Ушёл, оставив меня наедине с бутербродами, ещё не приготовленным чаем и дикой мыслью – он думает, будто между мной и Эрвином может что-то быть?

Мысль, конечно, не нова – нечто подобное уже озвучивали старшекурсники. Но то кадеты, а это умудрённый жизнью преподаватель по Политической подготовке!

Он же не серьёзно, верно? А вообще это возмутительно!

Исполнившись чувств, я зверски вгрызлась в первый бутерброд.

Сам Эрвин вернулся ближе к ужину, и выглядел так, словно вышел из салона. Волосы идеальные, рубашка белоснежная и отглаженная, брюки с ровными стрелками, начищенные сапоги и строгий форменный камзол.

Пространство сразу наполнил аромат дорогого мужского парфюма, а сам директор посмотрел остро. При том, что я слишком бодро стояла на положенном месте и тянулась как тростиночка, само Небо велело заподозрить какой-то подвох.

Вот он, видимо, и заподозрил.

Подойдя вплотную, директор подцепил пальцем мой подбородок и уставился в глаза. Смотрел так, словно в чём-то обвинял! Или пытался отыскать доказательства моей виновности?

Не скажу, что испугалась, но стало неловко. Настолько, что я в итоге заёрзала и отодвинулась к стене.

На миг стало жутко – вдруг пристанет? Но эр Форс ещё помнил о чести. Либо, что вероятнее, бледная кадетка была ему не очень-то нужна.

– Ну что, леди Августа, – в итоге рявкнул он. – Будем ещё нарушать дисциплину?

– Никак нет! – отчеканила я.

Директор отступил и поморщился: