Драконам слова не давали! (СИ)

Дима выпил, вряд ли сядет за руль. А пока будет вызывать такси, я успею. Не хочу объяснений. Дурацких разговоров и лжи. Он был не против — я видела. Да это и нормально Кто в здравом уме отказывается от холёных красивых богатых блондинок в пользу среднестатических девушек?

В этот раз я плакала. Тихо, чтобы не пугать таксиста. И тряслась, сдерживая рыдания. И, странное дело: перед глазами стоял не изменник Дима, а постель с Луноходом и его красоткой. Наверное, одна боль наложилась на другую. Захлестнула. Накрыла.

Хочу спрятаться в уголок. Закрыть голову руками. Сжаться. Сидеть, пока не отпустит. Если отпустит. Когда отпустит. Отпустит ли…

Я сунула деньги таксисту заранее, и как только он притормозил возле знакомого подъезда, вылетела пулей. Неслась стрелой на пятый этаж, перескакивая через ступени, как бегун на полосе препятствий — через барьеры.

И как только закрыла дверь, меня немного отпустило. Тяжело дыша, я тянула к дверям тумбочку и стол, какие-то вещи — баррикадировала хаотично, но целеустремлённо.

— Ника! — содрогнулась хлипкая дверь от удара. — Открой!

— Драконов, если ты не уйдёшь, я вызову полицию, — проговорила прямо в замочную скважину. — Дай мне побыть одной. Пожалуйста.

— Ника, Ник, пожалуйста, давай поговорим, — голос его обжигает. Ставит клейма на коже. Отпечатки на душе. Кровоподтёки на сердце.

— Я устала. Хочу побыть одна, — откуда берётся этот почти спокойный тон? Губы у меня ходуном ходят.

— Дай слово, что не наделаешь глупостей, — он ещё и вымогает. Требует чего-то.

— Не дождёшься, Драконище. Встретимся в понедельник в офисе. Вали давай.

Я слышу, как, помедлив, удаляются его шаги. По ступеням вниз. По развороченным вдрызг моим мечтам.

Сползаю без сил по стене. Накрываю голову руками. Вою, как сука, у которой отобрали щенков.

Я слабая. Я амёба. Я растоптанный цветок. Я сломанный стебель. Из меня утекае жизнь. Распадаюсь на фрагменты.

Надо как-то жить дальше — я знаю. Но это потом. Когда-нибудь. А сейчас я умираю. Без него. Без его рук и улыбки. Его нежности и страсти.

Когда прикипаешь намертво, отдирается не просто с болью и кровью. После такого разрыва ничего не остаётся — лишь жалкие ошмётки. Лишь куски твоего «я», которые больше не ты…

64. Драконов

Где она, сука, только и взялась. Выпрыгнула как шлюха из торта. Я думать о ней забыл. Будто и не было никакой Марго в моей жизни. И вот она в самый неподходящий момент нарисовалась — хрен сотрёшь.

Ладно, я сам виноват. Нужно было вовремя подумать головой и послать её куда подальше. Это было бы и честно, и справедливо. И не нарушало бы мои собственные правила: не лезть в другие отношения, пока не расквитаешься с прошлыми.

Только одно меня оправдывало: Ника не какие-то там «отношения». Не очередная и не следующая. А та, что подняла меня со дна, заставила дышать и по-другому воспринимать реальность. Я потерял голову. Погрузился в новую жизнь. Когда ты счастлив, забываешь обо всём. И вот такие моменты — словно кирпичом по башке из-за угла.

Я смотрел на Марго как на инородное тело. Красивое, но чужое. Ничего в ней не было вульгарного или противного. В такие моменты остро осознаёшь: не моё. Вычеркнуто. Забыто. Нас ничего и не связывало. Только секс без обязательств. Да и не было никаких «нас». Кукла Марго отдельно, а я вообще с другой планеты. И у меня уже есть любимая инопланетянка, которой эта белокурая чувственная жрица в подмётки не годится.

Я не чувствовал к ней отвращения — лишь сожаление, что вообще наши пути однажды пересеклись. Да, я живой. И тело, что льнуло ко мне так жарко, не оставило равнодушным. Но в душе ничего не дрогнуло. Пустота космического масштаба.

Её поцелуй застал врасплох. Подивился её наглости и раскрепощённости: не каждая женщина способна виснуть на мужчине, что стоит бревном и никак не реагирует, и не поощряет её действия. К тому же — вокруг толпа незнакомых людей. Эпатажная дива, которой всё по хрен.

Краем глаза замечаю движение. Ника. Как долго она там стояла и как много видела? От этой Марго у меня реально крыша поехала. К тому же я немного пьян.

— На этом всё, Марго, — решительно отодвигаю я знойную красотку. — Прости, что говорю об этом здесь и сейчас. Наверное, нужно было бы по-другому. Но так получилось. Больше не звони и не жди.

— Вот так ты, да? Бросаешь? — хлопает она ресницами, но злость уже впечатывается в её губы, искажает правильные черты лица. А я понимаю: она неспроста появилась именно здесь, в разгар Крыскиной свадьбы. Никак не могла Марго попасть в ресторан «совершенно случайно», на праздник за закрытыми дверями, куда вход — только по приглашениям.

— Разрываю деловые отношения без права восстановления, — меньше всего мне хочется сейчас разговаривать и выслушивать. Я слежу за фигуркой, что стремительно несётся к выходу. — Ника! — кричу, не заботясь, что все на меня глазеют. — Ника! Постой!

Но моя девочка не оборачивается. Я накосячил. Обидел её.