Драконье лето

— Верно, но огонь бывает разный. Шар, что выпустил Квентин, большая редкость. Дален, пожалуй, смог бы повторить, но остальные довольствуются меньшим, — Марек посмотрел на де Верга. — К драконьему огню не приблизиться ни одному магу: будь на месте твоего друга дракон в любом обличье, пламя взлетело бы на три-четыре роста. Волшебники берут умением, да таким, что каждая искра идет в дело. Вам это только предстоит… ох, и наплачетесь вы.

— Но воды боитесь и вы, и драконы? — продолжала расспросы Лин.

— Ну, мало приятного в том, чтобы ходить мокрой курицей, — рассмеялся Марек. — Но мне, как и любому человеку, вода не страшна. А сухой огонь, да, влагу не любит. Поэтому драконы и некоторые волшебники так редко моются!

Последнюю фразу он произнес драматическим шепотом. Лин захихикала.

Я смотрел на них, и мне все больше становилось не по себе. Мне нравился Марек, проницательный и нескладный. Изысканно одетый, ироничный, высокомерный де Верг не вызывал у меня ни малейшей симпатии, но, будь мы оба магами, мы могли бы поладить. Да и Лин, с которой мы успели было подружиться, уже казалась чужой. Из их лагеря.

А где мой лагерь? Эрик, с грустным подтруниванием и острыми шутками, остался на затянутой туманом площади. Я поймал себя на мысли, что они с Мареком понравились бы друг другу. Если бы. Если бы — что?

— А как появляются маги? — спросила Лин.

— Никто не знает.

— Но ведь в семье магов родится волшебник?

— Не обязательно, — Марек отвечал терпеливо и в то же время осторожно. Что-то он знает… — Рождение мага — всегда случайность, редкая и желанная. Некоторых мы находим рано, даем им огненные имена и отправляем в Галавер. Остальные находят дорогу сами.

— То есть никто не знает, отчего кто-то чувствует в себе огонь, а кто-то — нет? Даже глава ордена? Даже сам Дален?

— Дален… — Марек усмехнулся. — Далену приходится отвечать на другие вопросы. Чтобы лет через сто не услышать: «А кто такие маги, и почему их больше нет?» Если тебя интересует мифология, попробуй покопаться в библиотеке. Если, конечно, наш новый архивист разрешит.

Я насторожился. Архивист, имеющий доступ к свиткам со старыми заклинаниями, — это…

Но тут карета стала. Снаружи послышался плеск, что мне совсем не понравилось.

Де Верг выглянул в окно и застонал. Я посмотрел вниз, на струйку, бегущую по полу кареты, и чуть не последовал его примеру.

— Лужа. И, похоже, мы застряли, — констатировал Марек. — Ну что, господа, разоблачаемся?

— Скорее, болото, — простонал де Верг. — Болван возница. Эй!

Ответом был удаляющийся плеск.

— Завел господ магов и убежал, пока не последовала расплата.

— Отсюда надо выбираться.

— Кто бы спорил!

Марек уже скидывал мантию. Под изящными складками темной ткани оказались самые прозаические брюки и рубашка.

— Нам самим придется вытаскивать карету? — тихо спросила Лин.

— Именно, девочка. Разувайся, тут неглубоко.

Я распахнул дверь. Заднее колесо угрожающе скрипнуло, скамья подо мной качнулась, но выдержала: карета завязла крепко. Сосны и рябины остались вверху, на обрыве; слева и справа дорогу заполняла коричневая жижа. Впереди, метрах в десяти, начиналась суша, но добраться не промокнув… даже по спинам лошадей… Невозможно.

Пепел и дождь!

Лошади беспокойно переминались, поднимая брызги. Я торопливо отшатнулся.

— Зря, — качнул головой Марек. Он успел разуться и закатать штаны выше колен. — Все в том будем. Ну что, вперед?

— Ты самоубийца? — холодно поинтересовался де Верг. — А если он оставил нас здесь, а сам помчался за лесными молодцами?

— Не беспокойся, за разбойниками он не побежал, — Марек поморщился, когда вода коснулась отворотов брюк. — Настолько я не ошибаюсь. Скорее испугался твоего праведного гнева.

— Да ну?

— Хочешь поспорить? От бутыли драконьего меда я никогда не откажусь.

Секунду они тяжело смотрели друг на друга. Марек уже не напоминал весельчака и балагура. Так мог бы смотреть дракон, не боящийся воды.

Дракон, не боящийся воды, — странное сочетание… Как можно оставаться без огня внутри — и не страшиться этого? Жить без пламени, что сопровождает каждый день, делает небо твоим, тебя тобой?

Лин кашлянула за спиной.

— Великие маги? Вы надолго тут обосновались?

Я раздраженно рванул на себя башмак. Кажется, одна из пряжек отлетела. Прощай, дорогая новая обувь. Не до тебя сейчас. Отшвырнул в сторону второй и спрыгнул вниз.

Вода мягко обволокла ноги до колен. Меня бросило в жар, затем в холод. Первые секунды всегда кружится голова и кажется, что все происходит с кем-то другим. И сосущая пустота в животе, как ожидание удара. Лучше бы пошел дождь, честное слово: не так внезапно.

Лин, бережно уложив кортик на сиденье, осторожно спускалась следом. Она уже не хромала: разбойник у берез или пощадил ее, или промахнулся. Единственный пассажир кареты стоял, не глядя на нас, бледный, с выражением бессильной ярости на лице.

Сухой и чистый. Позвоночник молнией продрала зависть.

Де Верг заметил мой взгляд и бледно улыбнулся.

— Тоскуем по несбыточному?

— Все на колеса! ~ послышался бодрый голос Марека из-за кареты. — Костьми ляжем, но вывезем!