Драконье сердце. Часть 2. В моих руках

Тут-то я и узнала то, о чём мне намекал, но не мог прямо сказать Радул. Что Акронхын – глава теневого бизнеса, а проще говоря, криминала. Что он опутал сетями шантажа всех влиятельных драконов, что имеют голоса в Завете Драконов, и потому может диктовать свою волю.

Объяснил мне Адриантен и почему, если все знают, что Акронхын занимается преступной деятельностью – он на свободе, да ещё и рукопожат. В общем, у Ала власть законная, а у Акронхына – незаконная. Они в каких-то вопросах воюют, а в каких-то власть закрывает глаза на деятельность Акронхына, потому что преступность всё равно не истребить, и лучше её контролировать. Через дракона, с которым можно договориться. А Акронхын не дурак, чтобы терять что имеет. Знает где нельзя переступать черту, и действует в строго отведённых рамках.

А сейчас их интересы столкнулись. И всё из-за меня.

Акронхын подговорил влиятельных драконов, которые недовольны тем, что молодой дракон стал во главе их драконьего племени. Ну и что, что у него последняя ступень магии? Кроме силы ещё нужны ум, опыт и знания. А в этом Алу отказывали только из-за возраста. И они подняли вопрос о правомерности самосуда в отношении Анкастеруса.

Так как дракон этот был до этого момента уважаемым членом Драконьего Завета. Тихий, спокойный, вежливый, ни в чём подозрительном не замеченный.

Может, на девушку не было совершено нападение? Никаких доказательств этому нет. Может, она сама с ним пошла. А то, что была без сознания – так это просто перепила и отключилась. То вещество, присутствие которого заметил лекарь – он или ошибся, или говорит под давлением Ала Драконье Сердце, или оно как-то случайно попало в её организм, но Анкастерус тут вообще ни при чём. Может, она в клубе его наглоталась, там чего только не продают – вот с чем надо бороться…

Такие доводы приводились зачинщиками проверки обстоятельств дела.

– Его будут судить, – сказал Адриантен. – И я не знаю, чем это может кончиться. Но мы можем спасти Ала.

– Как? – потребовала я ответа.

– Я скажу, что это сделал я, – огорошил он меня. – Мы были там вдвоём.

– Замечательное решение – взять вину на себя! – с сарказмом заметила я. – Чтобы судили тебя. Вот твой дядя-то обрадуется!

– Есть два смягчающих обстоятельств для дракона, чтобы к нему отнеслись со снисхождением, – пристально глядя мне в глаза, сказал Адриантен. – Первый – это магический всплеск при переходе на следующую ступень магии. Это не сто процентов, тут всё зависит от настроения и отношения судей. И второй – если дракон защищал свою санорэ. А у меня будут обе эти причины.

Он сделал паузу, чтобы его слова зазвучали внушительнее:

– При одном условии – если ты согласишься стать моей санорэ.

Адриантен пристально на меня смотрел и ждал ответа.

А я была оглушена его словами.

Я, конечно, хотела спасти Ала. Но какой ценой?

Готова ли я ради этого стать санорэ Адриантена и объявить об этом?

Я лихорадочно думала, как выкрутиться из сложившейся ситуации.

– Но у тебя ведь нет стопроцентной уверенности, что это сработает? – неуверенно спросила я.

– Стопроцентной нет. Но на девяносто восемь процентов уверен. Ала, конечно, пожурят за то, что он прикрывал меня – но это не то преступление, за которое можно привлечь Драконье Сердце. А мне точно сделают скидку, если мы объявим, что ты моя санорэ, а я действовал под властью эмоций.

Я отвернулась от Адриантена и растерянно посмотрела по сторонам. Словно могла найти выход.

Но, кажется, его нет?

– Может, тогда было бы действеннее назваться санорэ Ала Драконье Сердце? Все поймут, что он хотел защитить свою санорэ.

– А потом что? – недовольно нахмурился Адриантен. Ему эта идея явно не нравилась.

– Потом мы передумаем…

– И всем станет ясно, что вы обманули, чтобы его оправдали. Это ударит по его репутации ещё хлеще. К тому же у него уже есть санорэ. Он сделал свой выбор уже давно, они просто ещё не объявили.

– Я понимаю, но… она же поймёт, что это для спасения Ала, – пробормотала я.

– Нет, Мелопея, эта идея не выдерживает никакой критики. Если ты только просто не хочешь воспользоваться ситуацией и таким образом навязать себя в качестве санорэ моему дяде? – подозрительно сощурился Адриантен и посмотрел на меня словно на незнакомку.

– Что за вздор! – возмутилась я. – Я хочу спасти твоего дядю. И причина и следствие того, что произошло – это я. Из-за меня он сначала убил…этого дракона. А потом поругался с Акронхыном…

– И то и другое произошло не из-за тебя, а из-за них. На этом месте могла быть не ты, а другая итанэ или сирена. Ты думаешь, что Ал поступил бы по-другому? – строго сказал Адриантен. – Он сделал бы то же самое. Потому что и тот и другой переступили закон и здравый смысл.

А у меня почему-то от его слов на душе камнем легла тяжесть.

«Он сделал бы то же самое для любой…»

Не во мне дело. Прав Адриантен.

Это я всё что-то придумываю, что ко мне не имеет никакого отношения.

Просто случайно жертвой оказалась я. Меня выбрал Анкастерус. Меня выбрал Акронхын. И Адриантен.

– Так что, Мелопея? От тебя зависит судьба Ала. Объявим, что ты моя санорэ?

– Да, – почему-то из горла вырвался только шёпот.