Драконье сердце. Часть 2. В моих руках

Выражение его лица меня напугало. Сейчас он походил на опасного хищника, которыми, собственно, когда-то, до потери своей звериной ипостаси, драконы и были.

– Ты очень напорист, мне неприятно, – трогая рукой свои опухшие губы, сказала я.

Так и хотелось повторить слова Ала: «Нежнее, нежнее».

– Мне трудно сдерживаться рядом с тобой, – тяжело дыша, прислонился к моему лбу дракон. – Но я постараюсь. Только не отталкивай меня, Мелопея.

Мне послышалось в его голосе угрожающее рычание. Адриантен держал меня за предплечья и сильно сжал их.

– Мне больно, Адриантен.

– Прости, – ослабил он хватку, но все так же прижимаясь. – Я весь горю. Ты оказалась такой сладкой. Мне трудно сдержаться. Я не привык останавливаться на полпути. Скорее бы ты уже стала моей. Я не отпущу тебя ни на шаг. Год… или два… а может и больше.

Адриантен перемежал своё горячее шептание поцелуями: в уголок губ, в глаза, нос, виски…

– Ты не представляешь, какой пожар ты во мне разжигаешь, моя маленькая рыбка… я сдерживаю свой огонь, но это так трудно…

– Тогда, может, нам не стоит оставаться наедине? Мы, кажется, собирались к твоей маме в гости. И как там твой дядя? У него всё нормально? – перевела я разговор, чтобы остудить пыл дракона.

– Дядя… да… – отстранился Адриантен. – Он не любит, когда опаздывают. Особенно я. Надо поторопиться.

Как я предполагала, ужин превратился в пытку. Если бы не мама Адриантена. Мы с ней сразу нашли язык, когда я предложила ей свою помощь, чтобы накрыть стол.

Она согласилась, и я пошла за ней на кухню.

– Как у вас тут уютно! – оглядывалась я.

Впервые оказалась в жилище драконов. Если не считать квартиру Ала. Но там не было ничего такого… личного что ли… что бы говорило о владельце. Строгий лаконичный дизайн, идеальный порядок, все вещи убраны с глаз. Только в библиотеке можно было почувствовать, что в этой квартире всё-таки кто-то живёт, а не ночует и пользуется ею как номером в гостинице.

Здесь же по каким-то незначительным и не бросавшимся в глаза деталям, сразу было понятно, что это дом с историей. Историей семьи, его жильцов – маленького мальчика, чьи первые рисунки и поделки стояли среди разных предметов на полках стеллажа, не очень умелые глиняные предметы декора, которые по признанию самой хозяйки, она лепила на досуге, чтобы отвлечься, кубки и награды Адриантена, когда он учился на пилота, и прочее. Даже то, что предметы декора были разнообразные по стилю, форме и цветам, говорило о том, что интерьер жилой. Как и посуда из разных наборов, не повторяющаяся обивка софы и кресла, и не сочетающиеся между собой светильники, которые словно покупали в разное время и разные периоды любви к определённому стилю.

Но всё вместе придавало жилью вид обжитого, со своей душой и характером.

– Спасибо, – мило зарделась драконица.

Амалинария как-то сразу располагала к себе – открытой, ясной улыбкой и таким же взглядом. Это третья драконица, с которой я познакомилась лично. Первая – участница нашего шоу, она держалась настороже и обособленно от других. Появлялась только на репетициях и общалась общими фразами, никого не выделяя. Второй была жена Акронхына. Странная женщина, которую я не понимала и к которой не испытывала симпатии.

Я боялась, что мама Адриантена будет такой же.

Тем более в зазеркалье мелькала информация, что Ал Драконье Сердце привязан к сестре, которая его растила после безвременной кончины их родителей. Кажется, даже у них были разные матери… или я что-то напутала…

Когда недавно хотела освежить давно прочитанную информацию, не смогла найти. Но сестру, воспитавшую Ала, представляла строгой, решительной и с твёрдым характером. И совсем не ожидала увидеть мягкую, нежную и милую, как итанэ, драконицу. Словно она не магией огня владела, а магией воды.

Она и сама проявляла ко мне открытый интерес и дружелюбие. Мы обсудили блюда, я посоветовала, как лучше приготовить горе-рыбу. Её прозвали так за то, что стоит не так её приготовить, она тут же начинает горчить. Но если знать секреты и соблюдать технологию, то нежнее и вкуснее мяса этой рыбы нет во всём океане.

– К следующему твоему приходу я закуплю горе-рыбу и приготовлю под твоим присмотром, – пообещала Амалинария. – Сама обязательно что-нибудь напутаю, – она хитро улыбнулась.

Напрягало в Амалинарии только одно – расхваливание Адриантена. Не знала бы его лично – заслушалась, заочно влюбилась и попросила срочно нас с ним познакомить.

Всё остальное на этом ужине, будь я судьёй в жюри, выставляющей оценки за вечер, оценила бы по минимальной шкале.

Постоянные уколы от Арунэллы и её демонстративное поведение хозяйки сердца Ала.

– Ох, Амалинария, не стоит накладывать Мелопее столько фруктового салата, она привыкла есть рыбу, и бедная девочка всю ночь промучается с изжогой.

– Ах, Ал, – игривые пальчики накрывают сверху руку Ала, – ты помнишь, как ты добыл для меня редкий розовый перламутр? Это был настоящий героический поступок. Адриантену надо повторить этот подвиг для своей санорэ.

Рука Ала дёрнулась и сжала разделочный нож.

– Что, сам добыл? – не удержалась я от язвительности.