Драконье Солнце

Большое село называлось Аксдорф. Ярмарка здесь, наверное, была велика и в обычное время, по седьмым дням неделиxxi. Сюда приезжали обменивать и продавать товар крестьяне из многих соседних деревень, у которых не было возможности быстро обернуться туда и сюда до Адвента. Сейчас, однако, ярмарка была еще бойчее, чем всегда, и места занимала много на удивление: здесь остановилось порядочно купцов из тех, кто везли свои товары в Адвент, чтобы либо продать их там, либо отправить морем дальше. Часть торговцев, узнав о нападении герцога, поворотила коней да и отправилась восвояси, сетуя на причиненный убыток, часть решила обогнуть несчастный город и везти товар дальше, в Нейт. А некоторые, что не могли по каким-то причинам позволить себе долгий переход, развернули торг прямо здесь, в Аксдорфе. Продавали они дешевле, чем обычно, ибо понимали, что по городским ценам покупателей не найдется, а хоть какую-то прибыль получить хотелось. Рачительные хозяева со всей округи кинулись сюда, почуяв выгоду. Хоть кому-то осада на пользу.

Проходя по улице, я увидел, как из двери трактира вышли двое. Вывеска заведения когда-то в незапамятные времена изображала, должно быть, громадного сома, на котором верхом ехал маленький мальчик, держась за усы. С тех пор краски успели выцвести, а рисунок вытерся почти до полной неузнаваемости; этим мальчиком вполне мог оказаться и сам владелец - лысенький тощий старичок, который выскочил на улицу за посетителями. Провожал. Ну еще бы... С такими гостями следует держать ухо востро, и, уж точно, оказывать им все возможное уважение. А то мало ли что...

Один из двоих был высок и широкоплеч, хоть и худощав. Длинные волосы, какие носят мужчины на самых полуночных из Закатных островов, были заплетены в косу, почти достигающую пояса. Второй был толстым, если не сказать круглым, и низкорослым. Стрижен коротко, ежиком - под шлем. Его меч висел не на спине, как у первого, а у бедра, вольготно похлопывая хозяина по ноге. Ножны из диковинной клетчатой кожи показались мне смутно знакомыми. Так же как и рукоять, сделанная в виде полуобнаженной, неимоверно изогнувшейся женской фигуры. "Танцовщица! - вспомнил я вдруг. - Вот как зовут этот меч! А кожа, из которой сделаны ножны, называется крокодиловой!"

Человека же я не узнавал. Нет, вроде бы, рост был тот... но полнота?.. Мог ли знаменитый боец так раздаться вширь всего-то за... да нет, теперь получается, что мы не виделись почти семь лет! Такой срок кого хочешь доконает. Да вот хоть меня взять.

Я замер на другой стороне улицы. Замер попросту от неожиданности, хотя по уму мне полагалось бы скрыться в ближайшем переулке, только меня и видели. Однако хотелось совершенно иного. Хотелось подбежать к этому человеку со всех ног, начать расспрашивать... Начать рассказывать о себе, начать говорить - просто чтобы услышать наконец звуки родной речи.

"Только бы он не обернулся, - думал я. - Только бы он просто прошел дальше, спиной ко мне. А то ведь не удержусь..."

Он обернулся. Древние силы знают, что его надоумило - может быть, случайность, может быть, некое звериное чувство, которое, как говорят, появляется у бывалых воинов. Он посмотрел на меня. И, самое страшное, он меня тоже узнал. Какое-то время - мне показалось что долго, хотя на самом деле едва ли прошло несколько секунд, - он молчал, словно вспоминая что-то, потом крикнул.

-Райн! - он быстрым шагом направился через улицу ко мне. - Райн Гаев!

"Р" оба раза было раскатистым и звонким. Такого даже в шпрахсте не бывает. Только в Речи.

-Простите, вы ко мне обращаетесь? - сдержанно спросил я на арейском, языке, на котором говорили в Адвенте.

-Райн! - дядя Игорь, мамин побратим, боевой товарищ и вернейший друг, остановился в двух шагах от меня. - Райн, какого черта?! Ты что, меня не узнаешь?! Что это за шутки?! - он продолжал говорить на Речи.

-Простите, - еще раз повторил я на арейском. - Как вы ко мне обращаетесь, любезный?

-Райн! - он схватил меня за плечи. - Тебя что, в самом деле по дурной башке стукнули, что ты соображение потерял? Прекрати дурить, а то как...

Я стряхнул его руки.

-Прошу извинить, вы, вероятно, пьяны, - так же холодно произнес я, и сделал попытку пойти прочь.

-Постойте, - дядя Игорь перегородил мне дорогу. Слава всем силам мира, теперь он говорил на арейском, и мне не приходилось делать над собой усилие, чтобы не отвечать ему на Речи. - Прошу меня простить, - он неловко поклонился. Впрочем, в глазах его не было и следа неловкости: взгляд был холоден и пронзителен. - Я принял вас за одного человека... Он сын моей названой сестры. Юный стервец сбежал из дома совсем несмышленышем, и пропал. Сестра с мужем считают его погибшим. Когда я гостил у них с год назад, они уже и перестали ждать его возвращения. Я подумал, что юноша просто слишком горд и совсем забыл о своей семье, вот и не хочет возвращаться домой. Прошу простить. Вы, вероятно, не он.