Драконьи истории

«Я бы не отказался», — подумал он. Слава всему сущему, при камеристке принцесса хотя бы есть начала! Почему вдруг, неясно, пробовал Дариан эту стряпню: у него получалось не хуже. А вот капризов стало больше: то холодно, то дует, то переодеться не во что, не в пыльные же платья из сундуков! Камеристка, по крайней мере, помалкивала, только спрашивала иногда, где взять то или иное, можно ли ходить куда-то, да и с Руками вроде бы освоилась.

— Ты всегда молчишь, — сказал он, легко поднимаясь по ступеням. — Почему?

— Не привыкла болтать, господин.

— Должно быть, шушукаешься с принцессой, а я такой чести не удостоен?

— С вами я шушукаться не стану, господин, — был ответ. В черных глазах Дариан не мог прочитать ничего.

— Иди к принцессе, — с досадой сказал он, поставив ведра на пол. — Я дальше не пойду, она опять рыдать начнет. Где эти ваши войска, хотел бы я знать?

— Маршируют, господин, — без тени улыбки ответила Азиль, подхватила ведра и скрылась в ванной комнате.

Дариан фыркнул и вернулся в гостиную. Все оборачивалось не так, как ему хотелось. Принцесса отказывалась общаться с ним даже при помощи записок, отворачивалась, забивалась в угол, подолгу смотрела в окно и плакала. Он сто раз повторил, что не обидит ее, пальцем не дотронется, но нет — Лилиана смертельно его боялась. Ее камеристка, похоже, тоже боялась, но по ее лицу невозможно было понять что-либо наверняка. Она защищала свою госпожу, готовила для нее, стирала, вот, купание затеяла. И Дариан видел, как Азиль смахивала паутину в каком-то углу, показывая Рукам туда, куда не доставала сама. И видел, как она рассматривала стену, облицованную яшмой и малахитом, притрагиваясь кончиком пальца к замысловатым каменным узорам…

Спасители принцессы пока не появлялись. Дариану было тоскливо. «Уж лучше б за море полетел, — подумал он как-то вечером, — за компанию. Нет, я уже взрослый, останусь один дома, с голода не помру. Ну вот, завел себе принцессу. Умираю в итоге от скуки».

— Господин, — негромко окликнула Азиль.

— Что тебе?

— Не желаете отужинать? Я готовила для госпожи, но вышло слишком много…

— Спасибо, доедать не буду, — буркнул он.

— Я не объедки вам предлагаю, господин! — вспыхнула Азиль. — Впрочем, воля ваша… Руки, добрые помощники, выбросьте это в пропасть!

— Подожди ты! — опешил Дариан. — Руки, погодите… Ты сама-то поела?

— Да, — коротко ответила она.

— Ой, врешь… — прищурился он. — А ну-ка, присядь. И попробуй то, что мне приготовила… Подайте прибор, Руки!

Девушка спокойно села к столу, взяла вилку и нацелилась на аппетитный кусочек рагу. До рта она его донести не успела: Дариан резким ударом вышиб вилку у нее из руки.

— Ты с ума сошла? — потрясенно спросил он, глядя в непроницаемые черные глаза. — Я что, по-твоему, запаха этого яда не различу даже за чесночным духом?

— Я должна была попытаться, — по-прежнему спокойно произнесла она.

— Убить меня?

— Да, господин.

— Даже ценой собственной жизни? Этого кусочка тебе бы хватило!

— Да, господин.

— Но зачем? Чтобы спасти хозяйку?

— Да, господин.

— Великое мироздание, ты другие слова знаешь?! — возопил Дариан, начиная понимать прадедушку Бриана. Того, правда, пленница убить не пыталась, скорее, наоборот.

— Да, господин.

— Ты издеваешься, — уверенно сказал он. — Еще раз скажешь «да, господин», и я тебя запру в подземелье.

— Воля ваша, господин.

Дариан не нашелся с ответом, шумно выдохнул и прошелся взад-вперед.

— Я же сказал, что не собираюсь убивать вас, мучить или… гм… подвергать насилию, — сказал он. — Ну… как тебе объяснить? Обычай, понимаешь? Я похитил Лилиану, я жду ее рыцаря… Скорее всего и битвы не будет, потому что человек против дракона… Сама понимаешь, ты меня видела. Зачем же? Ну зачем? Или вернее спросить — почему?

Азиль молчала.

— Тебе приказала Лилиана? — напрямик спросил Дариан. — Где ты взяла яд, не спрашиваю, меня еще предки остерегали, мол, принцессы не настолько беззащитны, как кажутся! Но все же…

— Сокровища, — не выдержала она. Сейчас, на фоне заходящего солнца, заглянувшего в окно гостиной, Дариан был… прекрасен.

— Ах вот оно что…

Он все понял верно, это видно было по его лицу.

— Забирайте, сколько сможете унести, и идите восвояси, — сказал он, упав в кресло. — Я так и знал, что добром это не кончится. Уходи. Скажи своей принцессе, что она свободна. И ты тоже.

— А обычай? — зачем-то спросила Азиль, хотя ей полагалось прыгать от радости.

— Пусть провалится этот обычай. В нашем семействе их давно послали… далеко, — выговорил он. — Это я, дурак молодой, решил, как в старину… Не учел только, что нравы-то изменились! Ну иди, что ты стоишь? Обрадуй хозяйку… Утром я вас отнесу в поселок, там сами столкуетесь. Азиль, ты что?..

Это были злые, горячие слезы, а говорить она не могла — горло свело судорогой.

— Ну ты что? — беспомощно спросил Дариан, обняв девушку и гладя по голове — как еще их успокаивать, он понятия не имел. — Не плачь, ради всего сущего, прошу тебя! Хотя ладно, плачь, от меня не убудет, а ты потом успокоишься, так мать говорит… Что ты там говоришь?

— Н-ничего не скажу здесь… — произнесла Азиль сквозь рыдания.