Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда

От такого наглого и вздорного предложения я даже оторопел, а Поганец, все тем же деловым тоном, продолжил:

– Если я через два дня ее… это… у-гу… ты сделаешь и подаришь мне какую-нибудь волшебную вещь!.. Договорились?!

Видимо, именно этот его деловой, или вернее сказать циничный, тон и вернул мне спокойствие, хотя у меня и появилось сильное желание посмотреть, как над этим маленьким распутником поработал бы… большой рак Бао-ду.

– Договорились… – негромко и очень серьезно ответил я, – Если ты за два дня не… у-гу… то я тебе оторву башку, а если ты за два дня… у-гу, то я тебе подарю какую-нибудь волшебную вещь… а потом оторву башку!

На нахальной физиономии Поганца отразилась растерянность и, чуть запинаясь, он пропищал:

– Это что ж получается, я в любом случае останусь без… – тут он осторожно потрогал свою мохнатую голову, дважды моргнул и неожиданным шепотом закончил, – Нет! Так не честно!!

– А честно совращать молоденьких девочек?! – сурово спросил я.

– Ха! Девочку он пожалел!.. Посмотрите, какой он моральный! – от возмущения Поганец даже подпрыгнул, – А сомневаться в моих… э-э-э… мужчинских способностях честно!!!

После этих его слов я вдруг осознал, что мое подшучивание и в самом деле было довольно обидным. Однако извиниться и успокоить Поганца я не успел, послышался короткий глухой удар и наша лодка резко остановилась. Я едва устоял на ногах, а вот Поганец, выпустив от неожиданности повод, покатился по настилу, вопя что есть мочи своим пронзительным фальцетом:

– Спасите!!! Тонем!!! Дырка в днище!!!

Я метнулся вперед и в последний момент, когда малыш, размахивая руками, уже свесился за борт большей частью своего небольшого тельца, успел ухватить его за ногу. Покрытая шерстью щиколотка проскочила в моем кулаке словно намыленная, но невидимая, однако вполне ощутимая металлическая сандалия позволила мне удержать Поганца от падения в воду, которого он так боялся. Быстро дернув на себя пойманную ногу, я выволок его на настил, а он, лежа на досках и сложив свои длиннющие руки на впалой груди, отчаянным голоском спросил:

– Ну, что там, камень всплыл или хват-рыба нас достала?..

Оглядевшись я чуть не расхохотался, однако, усилием воли задавил смех и снова обратился к ожидающему моего ответа Поганцу.

– Все гораздо хуже!.. – мой шепот был донельзя трагичен.

После этих слов последовала пауза, и Поганец первым не выдержал молчания:

– Неужели нас достала каракуртица Чжан?..

– Нет… – я безнадежно покачал головой и тут уж не смог сдержать улыбки, – Мы просто причалили к берегу!..

На мордашке Поганца начерталось недоверие, а затем он дернулся, освобождая свою ногу, быстро вскочил и огляделся.

Наш паром действительно пристал к пристани на противоположном берегу. Видимо перевозчик слишком разогнал свою посудину и потому не сумел ее вовремя затормозить. В результате мы причалили слишком резко. Впрочем, Шан Те и Гварда видели приближающийся берег, и только на нас с Поганцем, занятых серьезным разговором, момент причаливания произвел такое ошеломляющее впечатление.

Синсин, не дожидаясь нас, быстро сбежал на берег и исчез в низких прибрежных кустах, а девушка шагнула к лодочнику и протянула ему свою пуговицу:

– Получи свою плату…

И тут мне в голову вдруг пришла мысль.

– Одну секунду, принцесса, – крикнул я и бросился к своей лошади.

Шан Те прижала кулачок с зажатой в нем пуговицей к груди и удивленно обернулась в мою сторону, а я быстро развязал мешок моего учителя. Как я и ожидал в мешке, под небрежно сложенными рубахой и штанами, лежали… деньги. Это были небольшие медные, ново поблескивающие круглые монетки с аккуратно пробитыми у края дырочками, собранные в две связки с помощью пропущенных сквозь отверстия тоненьких мягких проволочек. Вытащив одну из связок, я показал ее Шан Те и спросил:

– Что это такое?..

У девчонки удивленно распахнулись глаза, и она ответила вопросом на вопрос:

– Так у тебя есть целая связка яней?..

– Не у меня, а у моего учителя, – поправил я ее, – Однако, мне кажется, мы вправе воспользоваться этими… янями… В конце концов, мы стараемся для его освобождения. Сколько нужно этих яней, чтобы рассчитаться за перевоз?

– Он просит всего семь сюней, а в одном яне их целых двадцать… Так что…

– Так что одной монетки нашему лодочнику должно вполне хватить, – перебил я ее, – Даже с учетом срочности!

Я быстренько размотал концы проволоки, стянул с нее одну монетку и, протянув ее лодочнику, поинтересовался:

– Достаточно за твою работу?..

– Да, господин, – лодочник взял монету, быстро сунул ее за щеку и низко поклонился.

– Смотри не проглоти свою плату, – усмехнулся я, укладывая вновь завязанную низку на дно мешка и затягивая на его горле тесьму.

Мы с Шан Те взяли своих лошадей под уздцы, свели их на берег и поднялись в седла.

Лодка тут же отвалила от причала, а рядом со мной материализовался Поганец, готовый продолжать путь… на крупе моей лошади.

– Ну, и где твоя главная дорога? – поинтересовался я у малыша.