Драконья алчность

Однако я подготовился к такому развитию событий. Легко дунув в направлении агрессивной троицы, я произнес вспомнившееся мне слово и громко щелкнул пальцами. Мордоворот, тянувшийся к Поганцу, быстро посмотрел в мою сторону, и я тут же показал ему язык. «Успокаивающий жар» возмущенно повернулся к одному из своих товарищей и… показал ему свой язык! Да какой язык!!

— Ты че?! В харю хочешь! — взревел оскорбленный товарищ и тут же, размахнувшись своей здоровенной лапой… заехал локтем прямо по физиономии третьему «Успокаивающему жар».

Тот звонко хлюпнул разбитым носом, пытаясь втянуть назад хлынувшую на губу кровь, а затем молча развернулся и вмазал первому грубияну кулаком в глаз. Крякнув от неожиданности, зачинщик драки покачнулся, но устоял на ногах и немедленно схватил того, кому он демонстрировал свой язык, за отвороты халата.

— Ты че?! — снова повторил оскорбленный свои, видимо, наиболее часто употребляемые слова, но продолжить не успел — последовал резкий бросок, и «ты че?!», перевернувшись в воздухе, врезался головой в стоящий рядом стол.

Бросок был очень хорош, и его автор с довольной улыбкой повернулся к тому молчаливому «Успокаивающему жар», у которого был разбит нос, явно ожидая горячего одобрения, однако вместо этого получил второй удар, на этот раз по другому глазу, и теперь уже не смог устоять. Он рухнул навзничь рядышком со своим товарищем, поднимавшимся с пола, и тот не замедлил использовать представившуюся возможность. Наступив упавшему на живот, он использовал сей живот как батут, резко оттолкнулся и вмазался темечком прямо в уже разбитый нос молчуна. Раздался нехороший хруст, и… теперь уже на полу лежали все трое. Лежали и не торопились подниматься — понимали, видимо, что, если встанут, опять начнут драться между собой.

«Ну надо же, насколько эффективным оказалось это „Слово раздора“! — удовлетворенно подумал я, а Поганец, пытаясь поверх стола рассмотреть отдыхающих богатырей, недовольно пискнул:

— Хм!… Неужели в этом заведении не осталось ни одного спокойного, здравомыслящего человека?…

— Ну почему же, — раздался справа от меня спокойный, здравомыслящий голос. — Я могу попробовать разобраться в данной ситуации спокойно и… здравомысляще. Только сначала представьтесь, господа.

Я быстро обернулся на голос и увидел стоявшего рядом с нашим столом немолодого, явно старше сорока лет, мужчину в длинном вишневого цвета халате. На груди с левой стороны вишневый шелк был украшен небольшой, вышитой золотом головой тигра. Умные, спокойные глаза незнакомца внимательно разглядывали нашу компанию, уделяя наибольшее внимание… Шан Те.

— Рад тебя видеть, уважаемый Нянь Бо, в добром здравии!… — неожиданно проговорил Поганец и широко улыбнулся, открывая весь свой впечатляющий набор зубов.

Глаза мужчины мгновенно сузились, он быстро обернулся к Поганцу и негромко, очень нехорошим, я бы даже сказал зловещим, тоном поинтересовался:

— Откуда ты знаешь мое имя?!

— Мы познакомились во время твоей поездки по Сянчу, — немедленно ответил Поганец, продолжая все так же радушно улыбаться. — Ну вспомни, ведь это именно я вытащил из твоего паланкина два кошелька…

Несколько секунд мужчина пристально разглядывал моего ученика, а затем немного неуверенно спросил:

— Поганец Сю?… Но… Должен тебе сказать, что ты сильно изменился со времени нашей последней встречи!… Тебя совершенно невозможно узнать!!

Сю пожал плечами, и его улыбка как-то потерянно… увяла.

— Превратности судьбы… — вздохнул он и повторил: — Странные превратности судьбы…

Нянь Бо кивнул, принимая ответ Поганца, и задал другой вопрос:

— Ну а в Пакит по какой надобности попал? И кто твои… товарищи?…

Он снова посмотрел на Шан Те, и мне очень не понравился этот его взгляд.

— Это — мой учитель, мудрый Сор Кин-ир, — указал Поганец на меня. — А это… наша подопечная, которую мы… э-э-э… опекаем и защищаем.

Вот теперь Нянь Бо по-настоящему удивился! Его широко раскрытые глаза уставились на меня и, наверное, целую минуту изучали мое лицо, пытаясь, видимо, отыскать на нем следы «мудрости». Так их и не найдя, он снова повернулся к Поганцу и недоуменно спросил:

— Ты пошел в ученики?! Зачем?! Тебе ж самому впору школу открывать!…

— Ну зачем мне школу открывать, — неожиданно ухмыльнулся Поганец. — Мне вполне достаточно «Школы Хун»… брат!…

Нянь Бо, услышав эти слова, кивнул и бросил в мою сторону быстрый взгляд, а затем, отвернувшись, поправил Поганца:

— Старший брат!… — и задумчиво добавил: — Значит, это и есть твой учитель?… И чему же он может тебя научить?…

— Как? — деланно удивился Поганец. — Ты разве не видел, как он разделался с этими… невоспитанными грубиянами?

Он кивнул в сторону продолжавших лежать на полу молодцев в черных халатах.

Нянь Бо снова взглянул в мою сторону, и в его глазах мелькнуло некое понимание. Он провел рукой по своим коротко остриженным волосам: