Драконья буря

Ночью ей снилось, каким мог быть Зантос. Она знала, что там было жарче, чем в Эстале, что там были горы в пепле и большой вулкан, Зин, который было видно во всей стране. Но она знала лишь это. Она надеялась, что Лука был там, но она не знала, как его найти. Днем они шли вдоль ручья, игнорируя дорогу. Они выходили на Торговую дорогу, когда поля или леса не позволяли пройти по ним. Порой они проходили болота, которые могли утянуть их в глубины земли, или леса с волками, воющими в ночи. Дорога была не безопаснее, с бандитами и угрозой Сестер. Они ели вяленое мясо, пили из ручья, находили грибы и ягоды. Лотти и Эмилия знали, какие ягоды можно есть. Реве нравилось изучать их названия. Золотые ягоды. Эльфийские ягоды. Красные ягоды. Сладкие и спелые, вкусные, но не сытные.

Ее желудок урчал, пока они шли. Припасы из последней деревни кончились, и им нужно было придумать, как заработать денег, чтобы купить больше припасов. Но они теперь были знамениты. Сестры будут ждать их в следующем поселении между этим местом и Южным побережьем. Рева подумала о старом доме своих родителей. Башни Авалона теперь принадлежали одному из новых генералов короля Стефана. Иногда она задавалась вопросом, сможет ли она пройти туда и найти друга, который поможет ей, но это было слишком рискованно.

Наконец, они очутились на Торговой дороге, шли к следующей деревне. Рева не знала ее названия. Она была слишком далеко на юге, чтобы быть в старых владениях ее отца. Ей было все равно. Группа была изможденной и уставшей. Они бы спели за объедки, если придется. Они впадали в отчаяние.

Но они не были в таком отчаянии, как некоторые люди, которых они встретили на дороге.

Когда деревни были захвачены больными чумой, люди пытались нести своих больных в Реялон за помощью. Но, судя по трупам, скопившимся у обочины дороги, не многие из них выжили. В воздухе было полно мух, и запах почти отбил у Ревы аппетит. Она заставила себя смотреть на дорогу, в то время как ее глаза наполнились слезами из-за того, что бедные души остались позади. Она хотела остановиться и закопать их, но голод вынуждал ее, а слабость все равно помешала бы ей выполнить задание.

Наступили сумерки, и свет сменился с розового на серый, оставив множество теней, в которых могли спрятаться воры. Они были в плачевном состоянии и в своей безнадежности были легкой добычей хищников на Торговой дороге. Рева первая поняла, что что-то не так. Она почувствовала, что за ними наблюдают, когда волосы на руках встали дыбом. Она покрутила головой, пытаясь найти человека, наблюдающего за ними, но со всех сторон никого не было.

Карина посмотрела на нее.

— Что такое?

— Я подумала…

Рева не закончила, группа мужчин выпрыгнула из теней ближайшей рощи. Рева потянулась к кинжалу. Рохеса зарычала, намек на кошку срывался с ее изогнутых губ. Карина вытащила из-за пояса кинжал, Лотти подняла руки, готовая биться водой. Рева переживала за Эмилию, не привыкшую к жизни в дороге. Эмилия подошла ближе к Реве, согнувшись, будто пытаясь стать меньше.

— Ну-ну, дамы, — к ним подошел самый высокий из воров. Свет был тусклым, но все же достаточно ярким, чтобы Рева могла видеть желтизну его зубов и налитые кровью глаза. Он шатался, его тело кренилось влево, и Рева подумала, не был ли он слегка пьян.

Пьяные мужчины были опасны и непредсказуемы. Они не всегда знали, чего хотят. Это могло быть золото, драка, а то и хуже.

— Никто не обязан страдать, — продолжил вор. — Отдайте свои сумки, и можете идти.

Рева повернулась к подругам. Она ни на мгновение не поверила вору, но не хотела драться, если Карина и другие не хотели драться вместе с ней. Она посмотрела на мужчину перед ней, и ярость вскипела в ее крови. Они усердно работали за те небольшие деньги, которые собрали, и мысль о том, что они потеряют все, что им удалось собрать в своих путешествиях, была отвратительна. У них все еще не было достаточно средств, чтобы добраться до Зантоса, но это было лучше, чем ничего, и она не хотела это терять.

— Оставь нас в покое, — сказала Рева. — Уходи сейчас же и оставь нас в покое.

Вор начал смеяться. Его голова двигалась вверх и вниз, оценивая ее тело, взвешивая. Она была мясом, костями и сухожилиями, созданными для удовольствия, а не мозгом, личностью или даже человеком. Она сжала свободную руку в кулак и попыталась успокоиться. Сможет ли она превратиться в дракона? Она чувствовала себя такой слабой и вялой. Как она могла так драться?

— О, маленькая девочка. Мы не уйдем отсюда с пустыми руками. А вы выглядите такими маленькими и милыми.

— Закрой рот, — сказала Рохеса.

— Подойди к нам, и ты подхватишь чуму, — сказала Карина. Она стала кашлять в кулак. — Вот так. Мы идем в Реялон, чтобы лечиться. Мы больны.

Это заставило вора задуматься.

— Вы блефуете, — его голос прозвучал торопливо. Сдавленно. Он был напуган.

Лотти закашляла.

— Мы не врем. Мы подцепили ее. Мы умираем. Я покажу тебе фурункулы, чтобы доказать.

Один из воров стал смеяться, но высокий повернулся и зашипел на него.

— Вы не больны. Иначе вы не шли бы. А теперь отдайте нам то, чего мы хотим.