Драконья доля

Полив в библиотеке стоящие на окнах папоротники в глазурованных терракотовых горшках, занялась книгами. Влезла со своей метёлкой на раскладную деревянную подставку из пяти ступеней и стала обметать корешки томов и края полок. Названия были непонятными, но я не переживала — и так в голове из-за непрерывно сыпавшегося на меня града новых слов царила неразбериха. Махала себе метёлкой и напевала песенку из букваря:[4]

Ничто — кружочек
В колечке дыма,
Бесцветный нолик
На голой стене,
Ничто непонятно и неуловимо,
Ничто исчезает
В открытом окне…

Встав на цыпочки, чтобы дотянуться до самого верха, повернулась — и, ойкнув, чуть не свалилась с лестницы. Рядом с ней, почти подо мной, стоял незнакомый парень и с интересом меня разглядывал.

Волосы густые, светлые, ниже плеч. Глаза синие. Одет хорошо. А больше сверху ничего не понять.

Я замерла. Парень поднял бровь, улыбнулся и сказал:

— А я всё думал, когда ж ты меня заметишь. Ты новенькая, да?

— Да.

— Я тебе помешал?

— Н-нет.

Как я должна себя вести? И как его называть? И кто он вообще такой? Раньше в доме я его не видела.

— Тебя как зовут?

— Линда. Простите, я пойду.

Торопливо спустилась вниз, протиснувшись вдоль полки так, чтобы не коснуться его даже рукавом. Теперь было видно, что парень на голову выше меня. И одет не особо нарядно, но добротно.

Схватив лейку, не оглядываясь, выскочила из библиотеки. И побежала на кухню.

Я знала, что Кайра на мои вопросы о хозяевах и доме отвечать не будет. Но как-то же предупредить надо, что по комнатам ходит незнакомый человек?

Так и сказала:

— Кайра, в библиотеке чужой!

— Ну-ка, опиши, как выглядит?

— Высокий, глаза синие, куртка замшевая коричневая…

— Волосы светлые? — перебила меня Кайра.

— Да.

— А, ну всё в порядке. Не обращай внимания.

— А кто он?

— Так, один родственник, — неопределённо ответила Кайра. И добавила: — Если с библиотекой закончила, сбегай на рынок, купи кусок грудинки попостнее, дюжину яиц, сахар, знаешь, нужен свекольный, и в бакалее — чёрного перцу и порошка шоколаду.

Я кивнула.

Снег скоро растает, первый никогда долго не лежит, и посмотреть на белый покров, вдохнуть эту влажную морозную свежесть хотелось невероятно. А ещё следовало поискать на рынке для себя варежки и шапку. Вот-вот станет действительно холодно — а я так себе ничего и не купила, берегла деньги. Сейчас у меня уже много, наверное, можно потратить несколько монет на необходимое.

Выбежав через чёрный ход из дома, замурлыкала под нос недопетую песенку:

Учёный скажет,
Меня жалея,
Ничто — это просто
Нет ничего.
Учёный, конечно, меня умнее,
Но я говорю
Красивей его.

Мне ужасно нравилось это «меня умнее». Будто такой взгляд давал надежду, что однажды я поднимусь выше, смогу заглянуть туда, куда по рождению хода мне быть не должно. Словно тёплый свет из щёлки в приоткрытой двери…

Пробегала я больше часа, надышалась зимней свежестью, раскраснелась, проветрилась. Всё, что нужно было, я нашла — и порошок шоколада, и вязаные из мягкой серой шерсти шапку и шарф.

А о незнакомом парне забыла напрочь.

Но через три дня я столкнулась с ним снова. Опять в библиотеке, где он сидел в кресле, нога на ногу, с толстым томом в коричневой коже на коленях.

— Здравствуй, Линда.

Настороженно посмотрела на него:

— И вам доброго дня, господин.

Сначала хотела назвать лордом, а потом засомневалась, Кайра же не сказала, чей он родственник. Да и родственники бывают разными. Некоторые такие, что лучше б и на глаза не показывались.

Попятилась к двери. Вернусь сюда попозже, когда он уйдёт.

— Я мешаю тебе прибираться?

А как он думает? Я буду кверху задом пыль под стеллажами протирать, когда он тут в кресле расселся?

До сих пор всё было замечательно — лорд Канрит проводил целый день на службе; леди Лобелия за хозяйством присматривала, но пока всё шло гладко — не вмешивалась, так что мы её почти и не видели. Но если в доме появится кто-то ещё — придётся приспосабливаться. Неприятным этот парень не казался, но после постоялого двора я стала смотреть на мужчин с подозрением, без разницы, хороши те собой или нет.

— Простите, я вспомнила, что есть другие дела.

— Останься, поговорим немного.

— Не могу… — и поспешно отступила в сторону кухни. Ретировалась, культурно говоря.

С кем бы посоветоваться? Я ж совсем не представляю, как себя вести.

После того как два дня спустя я снова наткнулась на незнакомца, теперь уже в гостиной, где тот устроился за столом и что-то писал, я всё же решилась подойти к Кайре.

Та пожала плечами:

— Не переживай зря, ничего он тебе не сделает. Прости, Линда, большего сказать не могу. Ты же знаешь, обсуждать хозяев и то, что происходит в доме, нам запрещено даже между собой.

Я благодарно улыбнулась Кайре. Главное я услышала — можно не бояться. А такие порядки я тоже понимала — будь я леди, было ли бы мне приятно, если б за спиной слуги шептались? Точно ведь нет.