Драконья доля

Додумать не успела — на плечо опустилась тяжёлая рука.

— Куда спешишь, красотка? За дармовое пиво расплатиться не забыла?

Меня дёрнули, пахнуло тяжёлым запахом перегара… и тут случилось то, объяснить чего бы я не смогла ни сразу, ни после. В глазах потемнело, в голове застучало — и показалось, не в тёмном переулке я, а опять в Сайрагане, в той горнице с кроватью, и лезет ко мне пьяный лорд, собирается изнасиловать. А во мне даже страха не осталось, только накатили отчаянье и отвращение. Так, что света не вижу, в глазах пелена красная.

Завизжала надрывно: «Ненавижу-у, сволочь!!!» — и схватилась за кисть вцепившейся в меня ручищи. Крутанулась, поднырнула и со всей силы — выплёскивая ненависть, омерзенье, гнев — рванула.

И то, что никак не выходило на тренировках, случилось: напавший полетел вперёд и тяжело, спиной, рухнул на землю. Я заозиралась — может, рядом палка какая валяется или камень — добить гада — и только тут пришла в себя. Это же не лорд Асаран, а совершенно незнакомый мужик! Пьяный, конечно, но не убивать же за это?

Отступивший к стене Кон присвистнул:

— Ну, ты даёшь! А говорила «не умею, не умею…»!

Присел рядом с валяющимся на земле мужиком, сунул два пальца тому под бороду, прижав к шее:

— Жив. Но башка у него завтра капитально трещать будет. И спина, надо думать, тоже. — Обернулся ко мне: — А чего ты визжала?

Отвела глаза:

— Так, показалось…

Кон на секунду замер. Потом уставился в упор:

— На тебя в прошлом кто-то нападал, верно? Зря ты мне не сказала, тогда б я тебя сюда не повёл.

Как он понял? И что мне говорить теперь? Соврать, что он ошибся, ничего такого не было, я правдоподобно не сумею. Промолчу — решит, что всё совсем худо, что я уже не девка. А такие слухи неведомо как всегда расползаются, и потом не отмоешься. Даже если люди добрые, всё равно крайней почему-то выходит всегда баба, и отношение к ней уже не то… Несправедливо, но так вот есть.

Значит, надо как-то объясниться. Сглотнула:

— Однажды ко мне пьяный пристал. Испугалась я тогда сильно. Но ничего страшного не случилось, я смогла отбиться.

— Как? — почувствовал недомолвку Мангуст.

М-да, не соврёшь и не увильнёшь — Кон отлично представляет, чего я могу, а чего — нет. Так что рискну сказать правду.

— До бутылки дотянулась, разбила и ему в ногу ткнула. Он заорал, а я сбежала.

— Молодец! — искренне похвалил Мангуст. — Так визжала-то чего?

— Перегар почуяла, и почему-то стало всё, как тогда…

— Понял. Ну, такое лечить просто. Ещё парочку приставал завалишь и бояться перестанешь. Пошли дальше? Да, это в Гифаре было? Я как-то думал, что там городок тихий…

— Не, раньше, — откликнулась я, отряхивая ладони.

И прикусила губу, сообразив, что ляпнула с размаху. Ведь говорила, что до Гифары в деревне жила. Не там же ко мне приставали? А если Кон кому расскажет? Нехорошо может быть. Длинный язык — беда. Оласе я наплела про Лин, Тивалю — о Янисе, и вот Кону теперь о лорде Асаране…

— Кон, ты только никому не говори. Не хочу, чтоб о таком знали, тогда и сама быстрей забуду. И, того, поправь чепчик, он у тебя набок съехал.

— Чего стесняться? Отбилась от мужика, не умея драться — это, можно сказать, подвиг, — хохотнул Кон, заодно поправляя и пышный бюст. — Но не хочешь, не буду. Пойдём, закрепим твой успех. И вообще пойдём, а то по второму разу этого бедолагу вырубать придётся.

И верно — мужик на земле начал приходить в себя и, неловко дрыгаясь и суча ногами, пытался сесть.

«Брюхильда» выставила ручку кренделем:

— Ну что, сестрёнка, двинули дальше?

Вот бесстыдник!

После второго трактира за нами увязались трое, причём не просто подвыпивших мужиков, искавших развлечений, а городское отребье, от которого всякого ждать можно. Мангуст оценил их с одного взгляда и прошептал мне прямо в ухо:

— Бери на себя правого крайнего, он драться не мастак. Два других — мои.

А потом зачем-то тоненько захихикал, наверное, чтобы преследователи не заподозрили, что перед ними не безголовая девица, шляющаяся по тёмным переулкам по ночам, а придурковатый драчливый патрульный.

Думаю, переживания, как бы не ляпнуть ещё чего лишнего, помогли. Я даже не боялась толком — только оказалось очень трудно идти и не оглядываться, когда знаешь, что в спину вот-вот ударят.

Так ловко, как в первый раз, не получилось. Хотя, увернувшись, я смогла не дать схватить себя за плечо. А потом сама вцепилась в кисть молодчика и попробовала крутануться и рвануть. Почему-то не вышло, но равновесие он потерял. Я просто пнула вдогон — и бандюга полетел мордой в грязь. Правда, тут же стал подниматься снова…

— Сун, в сторону! У них ножи, не вмешивайся.

Ошпаренной кошкой метнулась к стене. Ножей я боялась.

Правда, то, что произошло потом, страшным было не назвать, скорее смешным. Мелкая блондиночка, подобрав одной рукой мешающую пышную юбку, мутузила трёх растерявшихся бандюков, лягаясь, крутясь, нанося свободной рукой рубящие удары. По ходу дела в мою сторону летели крупицы житейской мудрости:

— Вот так по колену пнуть надо, поняла? Колени, если правильно бить, крайне уязвимы.