Драконья кровь

– Тебя же не смутило, что все золото было грязным, – продолжил Дракон. – Его можно было бы отмыть. Платье сделано из кожи Дракона, его можно был бы продать. Любая знатная дама сочла бы честью пойти под венец в таком наряде! И тебе заплатили бы много, очень много за такую вещь, которая могла бы стать фамильной драгоценностью. Так что же помешало тебе просто поддаться соблазну?

Я не нашел что ответить.

Тем временем во дворе началось какое-то волнение; люди, появляющиеся из недр замка, перемазанные с ног до головы, были перепуганы насмерть. Они неслись, не разбирая дороги, побросав где-то своё оружие, и при том орали, вытаращив глаза. Черный подскочил на ноги.

– Что там? – удивился Дракон. Показался наш капитан – он, как и полагается офицеру, отступал последним, прикрывая свои войска и усилием воли сдерживая в себе панику, не поддаваясь ей насколько это возможно. Он был бледен, на щеке его была свежая кровоточащая ссадина, но он, казалось, не замечал эту явно болезненную рану.

– Что там?! – взревел Дракон, поднимаясь. Капитан, у которого еще сохранились остатки самообладания и которого ужас не оглушил, как прочих, среди криков и воплей расслышал голос своего господина и рванул к нашей платформе.

– Господин, – он припал на одно колено, как того велел этикет, но по его напряженной позе я заключил, что его так и подмывает подскочить на обе ноги и бежать отсюда. – Мы раскопали один ход, господин, тот, который пропустил вчера господин Зед, и нашли там…

– Ну?!

– Мамашу-людоедку.

– Я так и знал! – Черный с досадой долбанул кулаком по ладони. – То-то мне казалось, что чего-то не хватает!

– Какова она? Что это за создание? – спросил Дракон. Капитан содрогнулся.

– Это отвратительно, – прошептал он, низко наклоняя голову.

– Настолько, что десяток сильных солдат не осмелились просто заколоть её своими пиками?

Капитан молчал.

– Не брани их, государь, – попросил Черный. – Это моя вина, что кто-то из людоедов уцелел. Я пойду и исправлю ошибку.

– Постой! Возможно, я теперь смогу убить её сам, дунув пламенем …

Капитан затряс головой:

– Нет, государь! Она сидит в настоящем болоте, там ничто не загорится… и её охраняют.

– Кто?! – рассвирепел Дракон. – Кто осмелился?!

– Ты знаешь, государь, – сдержанно произнес капитан. – Это наорги.

– Это что еще за нечисть? – удивился я, но Черный толкнул меня в бок, и я благоразумно замолк. Впрочем, в общем смятении не мое бестолковое замечание никто не обратил внимание.

Дракон же был в ярости. Он скрежетал зубами так, что искры сыпались из-под его усов.

– Каковы твари! – прошипел он наконец.– Не знаю, что из них двоих наибольшее зло, людоеды или подлые наорги, готовые продать весь мир за умеренную мзду! Но ты уверен, что это именно они?

– Их копья уперлись мне в брюхо, государь, – ответил капитан. – И, если бы мы так прытко не удрали, они с готовностью отрубили бы руки и ноги любому из нас, чтобы, когда людоедка вонзила в свою жертву зубы, калека не смог бы ей сопротивляться.

– Это все объясняет, – пробормотал Алкиност. – Вот отчего людоеды так неуловимы! Никому и в голову не пришло бы подозревать наоргов в сговоре с ними, потому что отчего бы людоеду не съесть и этих мелких пройдох? Однако он их не ест…

– Позволь мне прогуляться по подземелью, – встрял Черный, весь светясь от нетерпения. Дракон с недоверием посмотрел на него. – В самом деле, государь! Я один успокоил так много людоедов, а вдвоем с Торном мы быстро успокоим и этих карликов.

– Ты уверен? – с недоверием произнес Дракон. – Это опаснее, чем ты полагаешь. А люди за тобой не пойдут – посмотри на них, они сейчас с большим удовольствием затолкают свои головы мне в зубы, чем пойдут в подземелье вновь!

– Государь, поверь мне. Люди напуганы, людоед кажется им чем-то непостижимым и сверхъестественным. Они верят, что он бессмертен и могущественен, оттого и не верят в свои силы. Я же знаю, что он смертен. Я не вижу в нем ничего особенного, ну, разве что омерзительные его привычки. Поэтому я не боюсь его и могу победить. В крайнем случае, мы убежим, – предложил Черный. – Уж бегать-то я точно умею быстрее капитана!

Словом, он выпросил эту сомнительную честь. И мы снова оказались в вонючем подземелье.