Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны

Невысокого роста, огненно-рыжий, тощий, одетый совсем неброско, он выглядел на помосте как-то нелепо, даже смешно, однако, никто не смеялся. Напротив, как только его одинокая фигура появилась на краю помоста, площадь, до того шумевшая сотнями голосов, мгновенно стихла, и внимала его короткому приветствию. И как только поняла, что он закончил говорить, разразилась громкими приветственными криками. Зато улицы, перекрытые гвардией и заполненные простым народом безмолвствовали, словно чего-то ожидая.

А на краю помоста снова появился старик в красной бархатной шубе и высокой шапке. Ударив в доски настила посохом он рявкнул во всю свою луженую глотку:

– Первый тост – за здоровье нашего обожаемого Змея Горыныча. Многие лета Его Изничтожеству!!

Гости вскочили со своих мест, в воздух полетели шапки и шапочки, и всю площадь накрыл долгий ликующий вопль.

Рыжий Змей Горыныч, медленно отошел к одинокому столу и, не садясь в приготовленное для него кресло, налил бокал вина. Повернувшись лицом к площади он высоко поднял свой бокал, вызвав новый взрыв приветственных воплей, и молча выпил. Затем с бокалом в руке он снова подошел к краю помоста, и площадь мгновенно смолкла.

– А теперь, я представлю вам свою невесту! – Объявил Змей Горыныч, и сделал короткий знак рукой.

Мгновенно распахнулись парадные двери дворца и из них показалась крошечная процессия. Впереди шла… Людмила! Эту девушку я узнал бы в любой толпе, в любой одежде, в любом сопровождении. Ее походка была неуверенной, она с усилием переставляла ноги, как будто неимоверная усталость охватила все ее тело. С двух сторон ее поддерживали… вели… тащили… два странных существа. Низенькие, доходившие лишь до пояса Людмилы, скрюченные фигуры, прикрытые с головой каким-то ярким цветастым тряпьем. Их невероятно длинные жутко мохнатые лапы, цепко держали девушку за руки, как будто боялись, что она может вдруг убежать.

Вся эта странная процессия – высокая светловолосая девушка в длинном бело-голубом платье, с лицом, скрытым под вуалью и две поддерживающие ее уродины, медленно поднялись на помост и подошли к столу Змея Горыныча. А тот, оставаясь на краю помоста, повернулся к своей невесте и приказал:

– Подними фату!

Безвольная рука, затянутая в длинную белую перчатку, медленно поднялась и откинула короткую фату назад. На всеобщее обозрение предстало бледное, явно подкрашенное лицо, с полузакрытыми глазами и безвольно распущенными губами.

Я закрыл глаза и поднял лицо к небу. В голове у меня медленно прошелестело: «Вот и все!»

Резко выдохнув, я открыл глаза и увидел… ту самую черную точку, что заметил еще рано утром. Только теперь она была значительно больше и стало ясно, что это никакая не птица! Однако, рассматривать это непонятное небесное явление мне было некогда. Я снова посмотрел вниз, на площадь.

А площадь настороженно молчала, пока Плюралобус Гдемордакрат не произнес:

– Принцесса устала… Она только вчера прибыла во дворец, так что сама процедура венчания будет по возможности сокращена, после чего моя супруга отправится отдыхать, а мы продолжим пир! – Тут он широко улыбнулся и весело добавил. – Нас ждет множество приятных сюрпризов!!

В полной тишине, он быстро подошел к Людмиле, и потянулся к ее лицу, намереваясь поцеловать свою невесту.

Однако площадь не успе5ла разразиться новыми приветственными криками. Вместо этого раздался грубый голос… старшего лейтенанта Макаронина:

– Э! Эй!! Колян!! Мы, по-моему, договорились, что ты женишься, если Люська сама скажет, что любит тебя!! И еще!! Куда делся Сорока?! Он тоже должен быть здесь, он тоже должен услышать ее согласие!!

Свадебные гости оторопели! Они явно не понимали, кто это может так непочтительно разговаривать с «Его Изничтожеством», и… вообще, кто это такой!!

А «Колян» резко крутанулся на месте и, глядя на Юрика с нехорошим прищуром, прошипел:

– А по-моему, мы с тобой ни о чем не договаривались!! Ты мой старый друг, и поэтому я на первый раз тебя прощу, но мне хотелось бы, чтобы ты понял, я – Змей Горыныч! Я – владыка этого города, этой страны, этого Мира! И если ты еще раз вмешаешься в мои дела, я не посмотрю на нашу старую дружбу!! Что же касается твоих дружков, и… журналиста, и Шептуна, то ты их скоро увидишься и я дам тебе возможность с ними попрощаться!

– Ага!! – Рявкнул в ответ Макаронин. – Посмотрите на него – Змей, нашелся, Горилыч! Да я этого Горилыча еще в детстве помню, мутузил раза четыре!! И сейчас, если ты не уймешься, отмутузю!!

И увидев, что Рыжий снова собирается поцеловать Людмилу, рявкнул во всю свою милицейскую глотку:

– А ну, оставь Люську в покое, образина рыжая!! Уйми свои ручонки шаловливые, а то я тебе изнасилование припаяю, и тогда посмотрим, что с тобой на зоне сделают!!!

И снова Его Изничтожество, извернувшись каким-то змеиным, скользким движением, уставился на Макаронина. А тот уже лез из-за стола, прихватывая на ходу за горлышко здоровенный бронзовый кувшин.