Драконья соседка, или (не) тихие провинциальные будни

В зарослях крапивы обнаружился щавель. Не дикий, а вполне себе домашний и съедобный, так что я с радостью принялась рвать его, складывая в карман фартука. В мыслях сразу созрел план по варке весеннего супа, которым любила баловать меня мама. Но переезд в столицу сделал покупку первой зелени очень сложным и дорогим занятием.

Пучок щавля, пучок крапивы. Это же уже настоящий запас для супа! А еще витамины и куча пользы! А если посеять здесь укроп, петрушку и лук, то я прилично сэкономлю. Первая зелень везде стоит огромных денег. Жаль одуванчики на лугу уже перезрели, так что салат из них я оставлю на следующий год. Осталось убедить детей, что мы потребляем в еду сорняки не от бедности, а для пользы.

— Компот! — донеслось из дома.

И на подоконник была выставлена кастрюля с объявленным напитком и несколько чашек. Вчера мы обнаружили в саду ревень. Он и стал компотом. И начинкой для пирожков. Чуток меда, чуток корицы и вместо кислющего стебля получалась прекрасная начинка для сдобы.

Девочки радостно побежали утолять жажду. Дин не торопился, он уже до колен ушёл в землю и продолжал рыть с видом фанатичного шахтёра. Гуляш тоже озабоченно кудахтал из этой же ямы. Вдвоем они там роют чтоли? Мне даже стало страшновато за брата, ведь если он не остановится, то в нашем дворе появится второй колодец.

— Дин, а Дин, — принялась донимать брата Зои, — там уже видно золото?

— А ты подойди и сама посмотри, — коварно предложил мальчик, всё погружаясь и погружаясь в яму.

— А у нас тут компот, — показала язык брату Кира.

— А у меня лопата, — оскалился мальчик, — не беси меня.

То, что дети вечно говорили всякий вздор, меня не пугало. Дин часто обещал оторвать хвост одной из сестёр, те плели ему косички, пока Дин спал. Но до драки так дело и не доходило. Вот и сейчас Зои взяла чашку и поплелась к яме, в которой была видна только рыжая макушка лисёнка. Потом к яме подошла и Кира. Дин что-то им крикнул. Девочки синхронно кивнули и схватились за стебель сорняка.

А я продолжила бороздить заросли крапивы. Она вскоре закончилась и начались заросли чего-то колючего и противного. А потом я увидела бабочку. Белую. Мёртвую. Присмотревшись, поняла, что бабочка не белая, а покрытая инеем. Я осторожно стянула с рук перчатки. Тонкие крылья насекомого обледенели, и стоило взять бабочку в руки, как она рассыпалась прахом. Я принялась вертеть головой, но ни трава, ни деревья вокруг трупа бабочки не пострадали. Да и поздновато было для заморозков. Если бы ночью ударили морозы, утром бы я заметила иней на траве, но было тепло. Я осторожно открыла калитку за домом (она служила подобием чёрного хода для двора) и вышла за пределы участка. Наш дом стоял на окраине, за ним начинались поля, вдали виднелись фермы. Пройдя ещё несколько метров, я обнаружила ещё двух мёртвых бабочек, они лежали в траве так, будто их сюда принесло ветром. Возможно, заморозки были в поле? Бывает такое?

— Победа! — послышался нестройный хор детских голосов.

Я вытерла пальцы об фартук и развернулась к дому. Странная тревога зародилась где-то глубоко в душе, но я тут же её отогнала. Нечего себя накручивать. Что может случиться в таком спокойном городке? Это в столице полно опасностей, вот я и стала похожа на истеричку, боясь каждого шороха. Потому я из города и уехала, осталось оставить там и паранойю.

Не знаю, почему на меня вдруг так нахлынуло прошлое. Сначала во сне, теперь средь дня. Шумные улицы, трезвон клаксонов и гул толпы. Холод пустынных переулков, вонь помоек. Перед глазами вдруг снова возникла картина из прошлого, визг тормозов и грохот удара, треск собственных костей, отдающийся в ушах. Начала болеть голова, прямо как в первый день после того, как я пришла в себя. Меня предупреждали, что последствия травмы дадут о себе знать, но я надеялась, что они будут минимальны и никогда не принесут мне неудобств… Видимо, я ошибалась.

В глазах потемнело, становилось тяжело дышать. Из носа хлынула кровь, залила ворот платья и фартук. Я принялась оттирать её, боясь, что напугаю детей своим видом. Ноги подкосились, и я попыталась схватиться за столбик забора. Рука соскользнула, и я едва успела сгруппироваться перед тем, как повалилась в траву.

Глава 7

Можно было бы и облететь свои земли, но Эльг решил не выпендриваться. Летать Эльг предпочитал во мраке, и в своё удовольствие. Так что по своим полям дракон решил поехать на лошади. Отец не очень-то любил осматривать вверенные ему владения, так что к визитам местного нэйра крестьяне были не приучены. Не стоило сразу падать на них с неба (в прямом смысле этого понятия).

Иногда Эльг даже был благодарен природе за то, что родился ущербным. Дракон который так и не смог приручить все четыре стихии что он за высший? Так, жалкая пародия на венец магического общества. Досадное недоразумение для родителей, позорное звено в цепи безупречных собратьев.