Драконья свадьба с младшим братом моего жениха

Мой крик утонул в гуле чужих голосов и рушащихся залов. Инстинктивно я закрыла руками голову и зажмурилась, не готовая терять жизнь вот так. Вокруг вдруг стало темно и тесно, а все звуки стали далекими и приглушенными… Бам!

Вот это уже раздалось совсем близко, и монстр взревел протяжно и громко, переходя на ужасный скрип, отчего я распахнула глаза, и задрала голову на звук. Темно и тесно — меня окружал плотный кокон, но в небольшой просвет я видела, как магия Саймона оплетает огромную тушу цепями, как прямо в воздухе возникают ступени из маны, по которым ловко прыгает Вальтер и с одного удара рубит конечность за конечностью.

И только когда все звуки стихли, а мое укрытие начало ослабевать и раскрываться, являя меня обеспокоенным братьям, что кинулись наперебой справляться о моих ранах, я поняла, кто именно меня спас.

Ничего не слышала и не могла сосредоточиться, чтобы понять собственное состояние. Остатки сил были направлены лишь на взгляд, что был прикован к мужу. Аслахан не мог держаться на ногах и рухнул на колено, тут же сплевывая сгустки крови вместе с судорожным кашлем. Тяжёлое, неподатливое крыло тащилось от меня и пряталось в его теле. Но вид его приводил в такой ужас, что я не могла сделать нормальный вздох.

Не было красной меди, о которой ходили легенды, цвет мембраны и чешуи имел земляной оттенок, крыловые перепонки истончились и испещрялись новыми разрывами при каждом движении, а суставы скрипели и с большим трудом поддавались любому движению.

Я не знала, как и почему, но отчетливо понимала — дракон моего мужа умирает прямо на моих глазах. И если ничего не сделать прямо сейчас, потом будет поздно, потом я себе не прощу подобного малодушия и страха за собственную жизнь, которую этот мужчина уже дважды спас.

— Иви!

— Ивелин!

— Сестра, стой!

Стоило мне рвануть к Аслахану, как братья преградили путь.

— Прочь! — прохрипела, ведь голос не слушался. — Разошлись, живо!

Не знаю, как мне хватило сил их растолкать, но как только я вырвалась, побежала к мужу. Споткнулась у цели, рухнув на колени, но даже боли не почувствовала. Руки дрожали, я успела лишь подхватить бессознательное тело, что начало падать, едва крыло полностью исчезло под кожей. И я уже готова была прилюдно нарисовать мишень на своем лбу, как вокруг нас заструился черный туман.

Даже испугаться не успела, а облаченный в черное воин опустился на колено и потянулся к Аслахану, опутывая нас двоих черными словно уголь крыльями.

— Я позабочусь о командире, госпожа, — уверенно заявил черный дракон.

— Перенеси нас обоих, я могу спасти его зверя, — выдохнула, не раздумывая. — Времени мало, давай!

Мне было все равно, по силам ли этому дракону пронести сквозь портал двоих, он должен был это сделать, либо уйти с дороги.

— Госпожа может не!..

— Не трать его время! — рявкнула, едва сдерживая себя, чтобы не ударить этого нерасторопного глупца.

К счастью, это подействовало, и я почувствовала сильное головокружение вместе с тошнотой. Слухи не врали, и теневые порталы черных драконов все же сильно отличались от тех, что создавались магами. Перед глазами все почернело, я будто ослепла. И звуки исчезли, я потеряла и этот орган чувств. Заместо того отчетливо чувствовалась кровь, что бежала по венам, и удары сердца, что ломали мне грудь.

— …дир! — донеслось словно с другого конца бескрайнего поля, и я, наконец, смогла прийти в себя. — Потерпите еще немного.

Мы оказались в спальне. Простой — похоже тут жил кто-то из слуг. Пустой — не было ничего кроме односпальной кровати, тумбочки и небольшого письменного стола со стулом. Меня грубо пихнули, заставляя сесть возле мужа, чтобы не следить еще и за моим состоянием.

— Распахните рубашку, госпожа.

В пространстве вокруг черного дракона открылись несколько воронок, из которых он доставал холщовые мешочки. Не представляла, что он задумал, да и не хотела задумываться. Рванула ткань на груди мужа, обнажая полностью торс, и оцепенела от увиденного.

Снова и снова я полагалась на события прошлого и была слишком самоуверенна. В первой жизни монстр успел ранить Маркуса, отравляя его ядом, что разрушает центральный гёнсем содержащий душу дракона. Крупная бусина, что вкраплена между ключиц в окружении еще четырех побочных, несет в себе силу подвластного элемента и энергию жизни. Пятерка гёнсем дает дракону в среднем около пятисот лет жизни, и потому разрушение хотя бы одного из них — большой удар, от которого можно и не оправиться.

Но перед моими глазами открылась намного более ужасающая картина. Четыре побочных гёнсем уже были уничтожены, а центральный покрылся обилием трещин и тускло мерцал вместо того, чтобы ярко переливаться алым пламенем. Это не мог быть яд монстра, такие повреждения бывают лишь у драконов отживших свой век, но Аслахан едва перешагнул порог периода роста. Так быть не должно… я никак не могла поверить собственным глазам.

 — В сторону, госпожа! — прогремело надо мной, и комнату озарил теплый свет.