Драконий день (СИ)

- Объяснитесь!  – Это прозвучало резче и громче, чем Кайниру хотелось бы, и он сжал губы, досадуя на себя за излишнюю эмоциональность. В разговоре с врагом щитов не опускают, и король хотел выглядеть более бесстрастным, чем был на самом деле. Но даже Айриэ, не слишком хорошо его знавшая, не обманывалась этим напускным равнодушием, что уж говорить о герцоге.

- Орминд – единственное, что осталось мне от покойной жены, ты знаешь. Я никогда не думал жениться вторично, чтобы не огорчать моего мальчика появлением в доме мачехи. Когда Орминду было девять, у него впервые открылся магический дар. Он поджёг скатерть взглядом. К счастью, это случилось при мне и Эсторе, больше никто не знал. От нашего прежнего семейного мага пробудившийся дар мальчика удалось скрыть, а вскоре я придумал благовидный предлог, наградил мага за верную службу и нанял магистра Стейрига. Он был честолюбив и с радостью ухватился за возможность служить герцогам Файханасам. Я вначале заставил его принести мне и наследнику магическую клятву верности, и Стейриг согласился. А потом он уже не смог бы никому выдать тайну Орминда, даже если бы захотел.

- Для чего было скрывать магический дар Орминда? – недоумевая, спросил король.

- Ты разве не понял, Кайнир? Моего сына забрали бы учиться магии - обязательные пять лет Академии, или, точнее, десять, ведь не мог же Файханас стать магическим недоучкой!.. А мне не требовался маг, его проще нанять. Мне был нужен мой сын, мой наследник, которому надлежало расти дома и учиться управлять герцогством, которое однажды будет принадлежать ему. Я не мог расстаться с Орминдом на десять лет, и после получить человека, которому не интересны дела рода и который думает лишь о заклинаниях!

- Герцог, закон об обязательном обучении управлению магическим даром придуман не зря, - сказала Айриэ.

- Я знаю, мэора, необученный маг опасен - прежде всего, для себя самого. Я для этого нанял Орминду учителя, и Стейриг научил моего сына скрывать свои способности от окружающих. Это было первостепенной задачей, а потом Орминд сам многому научился. Он талантливый и сильный маг, ведь он настоящий Файханас!

Удивительно, но в голосе герцога прозвучала истинная гордость, и Айриэ в очередной раз поразилась тому, насколько слепой может быть родительская любовь. Люди порой готовы простить своим ненаглядным деточкам самые чудовищные преступления. Более того, иная мать со страстью будет кричать: ''Да я!.. Да ради моего ребёнка я с радостью украду или убью!.." – и не увидит в этом ничего ужасного. Но стоит только чьей-то чужой матери поступить так по отношению к её драгоценному чаду, возмущению и негодованию не будет конца. Принцип ''поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой'' их почему-то не устраивает. Остаётся только руками развести.

- А то, что он своей магией насильно вытаскивал из людей жизненную силу – это, по-вашему, нормально? - не сдержавшись, ядовито поинтересовалась драконна. – Несущественное обстоятельство?

- Это несчастье Орминда, - устало ответил герцог. – Мой мальчик не виноват, что может существовать лишь за счёт других. Я всегда старался… компенсировать семьям убитых потерю, но чаще мы брали безвестных бродяг, чьё исчезновение никого не озаботит. Напротив, герцогству это лишь на пользу, нам здесь не нужны пришлые воры и побирушки. И потом, всё это началось лишь в последние три - четыре года, до того Орминду не требовалась чужая жизненная сила.

- Просто ваш мальчик, как вы его называете, вошёл во вкус! Поймите наконец, герцог, Запретная магия всегда меняет мага. Разве вы не замечали, как изменился ваш сын? Он лично выполнял обязанности палача и находил в этом удовольствие. Он запытал до смерти, как минимум, двоих беременных, не считая остальных жертв. Юминну – тоже. Вы и после этого станете его оправдывать?

- Юминна – несчастный случай, - отвёл глаза Рольнир Файханас. – Орминд никогда бы её не тронул, если бы бедная девочка сама не…

Он не договорил, а драконне в очередной раз хотелось плеваться от досады. Драконьим пламенем, да.

- Орминд безжалостностью пошёл в Эйдигира Неистового Ястреба. Иногда он чуть слишком суров, чем требуется, но я слежу за этим, и с годами это пройдёт… Прошло бы…

Герцог осёкся и тяжело обмяк в кресле. Король молча смотрел на него и, наверное, не узнавал того человека, которого звал своим вторым отцом.

- Рольнир, вы просто слепец. И, наверное, слегка безумны из-за этой своей отцовской любви, - с горечью констатировал Кайнир. – Жаль, я не догадался, хотя видел, что вы изменились и что в Файханас-Маноре меня встречают с каким-то затаённым напряжением, а сердечность и искренность навсегда ушли из наших отношений.