Драконий день (СИ)

Сэнфия боялась шагу ступить без своего мужа, чтобы не наделать новых промахов, а юношу это поначалу весьма умиляло. К сожалению, недолго. Ибо он-то прекрасно понимал все завуалированные намёки, получил немало показного сочувствия и наслушался рассказов про сделанные его супругой ошибки. Вдобавок старый король, весьма недовольный этим браком, потерял терпение и ясно дал понять виконту, что ''внучке простолюдина'' при его дворе не место. Самому виконту также было настоятельно рекомендовано не показываться в столице в ближайшие несколько месяцев и оставаться в своём имении Мэй-Ниарас. Опала явилась для молодого человека настоящей катастрофой: кончается зима и приближаются весёлые новогодние праздники, а он вынужден будет сидеть в глуши, вместо того чтобы блистать на столичных балах!.. И всё из-за этой… добродетельной супруги!

Виконт был, мягко говоря, взбешён. Глухое раздражение поднималось в нём всякий раз при взгляде на несчастную супругу, чей образ в его глазах уже значительно потускнел. Игрушка начала приедаться. Последней каплей стало известие о беременности Сэнфии и о запрете посещать супружескую постель. Виконт отправился искать утешения в объятиях провинциальных вдовушек и нимало не озаботился тем, чтобы скрыть свои похождения от жены. Мнение Сэнфии его отныне не интересовало. Нэрбис постарался забыть о наличии у него законной супруги. Пусть сидит в имении, занимается хозяйством, вышивает, да что угодно, лишь бы пореже показывалась на глаза. В общем, мимолётное увлечение виконта прошло, но заплатить ему пришлось слишком дорого, причём он искренне считал себя единственным пострадавшим.

О чувствах бедной Сэнфии никто не думал. Юная женщина, которую ''доброжелатели'', тайно злорадствуя, просветили насчёт похождений мужа, молча проливала слёзы в одиночестве, оплакивая свой неудавшийся брак. Она-то любила по-настоящему, в отличие от легкомысленного мальчишки, только игравшего в любовь. Впрочем, Сэнфия надеялась, что после рождения ребёнка муж оттает и простит её мнимые прегрешения, особенно если она родит сына. Откуда же бедняжке было знать, что виконт готов был молить Лунных богинь о том, чтобы родилась дочь. Ибо в таком случае он, проживая отдельно от супруги, через пять лет мог тихо и благопристойно развестись, мотивируя это тем, что ему необходим наследник. Закон в таких случаях был на стороне мужчины. Девчонку он бы охотно отдал матери, по крайней мере, до тех пор, пока ей не исполнится шестнадцать. А после можно было бы подумать о замужестве дочери и заключить с кем-нибудь выгодный союз. Проклятье, ну зачем, зачем ему вообще пришло в голову перед свадьбой избавиться от противозачаточного заклинания?.. Надо же было так поглупеть от любви!..

Прошло несколько месяцев, и в конце весны герцог сообщил своему непутёвому кузену, что ему разрешено вернуться ко двору, ибо король наконец смягчился. При условии, что ''виконтесса-простолюдинка'' никогда не появится во дворце. Это как нельзя более устраивало Нэрбиса, и он умчался в Юнгир, оставив беременную супругу в родовом имении. Он весело отпраздновал Начало Лета и провёл следующие три месяца в гостях сначала в Файханас-Маноре, потом у нескольких друзей. Отметив, по традиции, Праздник Начала Осени в сельской местности, к началу нового светского сезона виконт вернулся в столицу, как и большинство дворян. Там его и застало известие о том, что в седьмой день осени виконтесса Ниарас родила сына.

Робко надеясь на примирение с мужем, Сэнфия написала ему ласковое письмо. Гордая тем, что родила мужу наследника, она предлагала назвать сына Фирниором, выкопав это имя в одной из древних хроник прервавшегося рода графов Мэй-Ниарас, от которого и пошли нынешние виконты.

Разочарование, обрушившееся на виконта, было слишком велико. Он-то уже успел убедить себя в том, что для него всё обойдётся благополучно, а теперь развод был возможен разве что в том случае, если виконтесса запятнает себя супружеской изменой. Ага, как же, дождёшься от неё такого подарка… Махнув рукой на свою загубленную судьбинушку, виконт с головой окунулся в развлечения, тем более что на его-то измены общество охотно закрывало глаза.

Ответил он на письмо супруги весьма нелюбезно, впрочем, послав ей какую-то дорогую побрякушку в подарок, ибо того требовали традиции. Имя сына его не слишком волновало, пусть будет, как предлагает Сэнфия, а появился виконт в Мэй-Ниарасе лишь следующим летом. К тому времени юная виконтесса уже поняла, что любовь мужа ей не вернуть. Да и как вернуть то, что и вовсе никогда не существовало? Внешне она смирилась со своим положением, опасаясь сделать хуже сыну, которого отец и так недолюбливал. Однажды просветил супругу, за что именно: ведь это Фирниору, с его нечистой кровью, предстояло стать наследником титула. Виконт к тому времени уже успел стать изрядным снобом, переняв взгляды его величества.