Драконий клуб

Я протянула мазь и проводила слугу до выхода. Подержала дверь, пока он пятился с подносом, бормоча что-то про сухость кожи по вечерам, закрыла ее, шагнула обратно и примерзла к месту. Кусочки пазла сложились: ночной инцидент с драконом, после которого моя аллергия присмирела, приезд травницы и внезапно понадобившийся крем…

Аллергия Кроверуса снова вернулась, крем нужен ему. Это единственное логичное объяснение. Я представила утыканное серебристыми пятнами лицо и поняла, почему он так кипятился днем. Ну, или же дракон хотел обезопасить себя и запасался на всякий случай — среда-то уже завтра…

Но и я поторопилась с выводами. Вскоре после ухода слуги кожу кольнул сделавшийся привычным зуд… Яне исцелилась. Это была всего лишь передышка длиною в день, и теперь она закончилась. Эффект от объятий окончательно прошел.

* * *

Озриэль так и не появился, и я мучилась, не зная, то ли он занят поисками решения, то ли попросту не смог вернуться в зеркало еще раз. Вдруг Кроверус засек «взлом» и установил защиту? Маловероятно, конечно, иначе я бы уже металась по комнате, прячась от потоков огня.

Я работала до глубокой ночи. Помимо желания закончить вышивку, мной владел страх: я боялась уснуть и проснуться уже не здесь… Предыдущая ночь показала, что попытки предотвратить это обречены на провал. Поэтому я твердо решила не спать. Прошлась по комнате, ополоснула лицо холодной водой из кувшина. Вот так! Спать совсем не хочется, и ничуточки я не устала. Только минутку посижу вот на этом стуле и облокочусь на спинку, просто так удобнее…

Я начала клевать носом и тут же испуганно вскочила. Похлопала себя по щекам, сделала десяток приседаний, потерла глаза, опустилась на пуфик… а голова совсем не клонится к плечу, и…

* * *

Мне снилось, как я танцую. Кружусь босиком по зале. Ветер развевает занавески на окнах, и в люстре над головой мелодично тренькают хрусталики. Откуда-то из темноты льется музыка, заставляя кружиться все быстрее и быстрее…

За столиком у стены сидит Хоррибл, а напротив него — мой отец. Оба с удовольствием наблюдают за моим танцем, изредка перебрасываясь фразой-другой. На тарелке перед слугой лежит горошина «Шикобрак», и он уговаривает отца отведать деликатес. Папа отказывается, ссылаясь на сердечную недостаточность. В груди у него зияет огромная дыра в форме сердечка. Сам он в домашнем халате, но на голове корона, и рубин фортуны тоже на месте — полыхает алым так ярко, что больно смотреть… Я тянусь к шее, где должен висеть кулон, но вспоминаю, что Кроверус его забрал… Как же он снова очутился у папы?

Неподалеку стоят Данжероза и Атрос. Дракониха жует нарисованное яблоко, смеется и посылает мне воздушные поцелуи, а на призраке из одежды только кальсоны. Мне ужасно неловко, что он показался перед папой в таком виде. Я хочу подойти и сказать ему об этом, но ноги не слушаются, продолжая танец, кружа меня все быстрее. И чем сильнее я стараюсь остановиться, тем быстрее кружусь… Перед глазами все мелькает, лица сливаются, сердце колотится, кристаллики над головой громко стукаются, папа, яблоко, рубин фортуны, поцелуи, смех, парящая от ветра занавеска, босые ноги…

Внезапно кто-то хватает меня за руку, избавляя от безумной круговерти, и вот я уже танцую не одна. Скольжу по залу в плавном вальсе. Когтистая рука осторожно сжимает мою, но я не осмеливаюсь поднять глаза на партнера, потому что боюсь отвести их от свечи, которую мы вместе держим. Она не должна погаснуть — вот все, что я знаю во сне. Это важно, на свете нет ничего важнее. Сейчас будет разворот. Я задерживаю дыхание и отставляю ногу…

Погасла свеча или нет, я так и не узнала, потому что зала исчезла. Теперь я в темном коридоре. Во рту сухо, а сама я больше не касаюсь ногами пола. Я парю… нет, меня несут. Куда? А главное, кто? Крепкие руки прижимают меня к груди, в которой грохочет чье-то сердце. Я слышу дыхание.

Мы поднимаемся по винтовой лестнице а., мою башню? Значит, я все-таки уснула… Нет, нельзя, дракон будет в ярости.

Я поднимаю голову, пытаясь разглядеть того, кто меня несет.

— Что…

— Спи, принцесса, — шепчет серебристая тьма.

Мысли вмиг тяжелеют, мешаются, подчиняясь приказу, и веки снова закрываются. Спать? С удовольствием… я так устала за сегодня: вышивать, танцевать, летать… Главное, чтобы свеча не погасла…

Перед тем как окончательно провалиться в сон, я чувствую, как чья-то горячая щека прижимается к моей щеке… Накатившая волна счастья и спокойствия утаскивает меня в блаженное забытье.

* * *

Проснулась я резко, от стука. Потерла глаза, не понимая, что Хорриблу понадобилось посреди ночи: за окном еще темно, небо усеяно алмазами звезд. На чугунных шипах решетки мерцает лунная роса.

Стучал не слуга. В зеркале стоял ифрит. Я вскочила на ноги, покачнулась от мимолетного головокружения, но тут же пришла в себя и бросилась к Озриэлю, на ходу вытаскивая карандаш и пытаясь расправить мятое платье, в котором так и уснула.

«Ты пришел!»

«Где ты была?»

Моя рука растерянно замерла.

«О чем ты? Я была тут…»