Драконий маг

Конхор был одет в тёмно-коричневые штаны, белую рубаху с закатанными рукавами, открывавшими мускулистые волосатые руки, и добротные башмаки. Гномьей, разумеется, работы – лёгкие, прочные, в таких даже в самую жару комфортно. Объёмное пузечко чуть выдавалось вперёд, но лишнего жира у Кона почти не имелось, в остальном он был подтянут и мускулист. Нос у него был толстоватый для человека, зато типичный для представителей его расы – короткий, с широкими ноздрями и округлым, чуть вздёрнутым кончиком, щёки – круглые и румяные, светло-голубые глаза казались маленькими из-за привычки щуриться. Нависавшие над глазами роскошные густые брови, клочковатые и рыжеватые, добавляли его облику живописности, а жёсткие прямые волосы издалека напоминали медную проволоку. Говорил он на Всеобщем, как все гномы, чуточку раскатисто выговаривая ?р? и твёрдо, жёстко даже – остальные согласные.

Его троюродный брат Бромор знал об Айриэ ещё больше. Он работал на Орден и хранил немало тайн, не выдавая их даже родственникам. Бромора магесса без колебаний называла своим другом, но и Конхора она тоже рада была видеть.

Вечером Кон заявился к ней, как и обещал, с бочоночком гномьего тёмного пива и несколькими косицами подкопчённого сыра, прекрасно зная вкусы подруги.

– Вы сюда надолго? – спросила Айриэ, когда они устроились за столиком и чокнулись кружками.

– На несколько дней. Наш обоз сюда обычно раз в два месяца приходит. Может, останемся на Праздник Начала Осени, тут весело празднуют.

– В этом году, Кон, веселья будет немного.

– Что так? – насторожился гном, и Айриэ рассказала всё без утайки, ему можно было доверять.

– Горы-долы, дело дрянь, – глубокомысленно заключил Конхор, выслушав рассказ.

– Если у тебя дела с Файханасами, заканчивай их поскорее, не оставляй на потом, – усмехнувшись, посоветовала магесса.

– Понял уже, алмазная моя. С кем потом нам дело иметь придётся? Нынешних-то герцогов всех... того или кто-то останется?

– От степени вины каждого зависит, Конхор, – вздохнула Айриэ. – И от решения его величества Кайнира.

– Будто он тебе указ! – фыркнул гном, делая хороший глоток из своей кружки.

– Там видно будет, Кон. Я пока слишком мало знаю о виновности каждого, тяну время... до осени.

– Я так и подумал, Айнура.

– Я бы тебе, Кон, посоветовала уехать отсюда поскорее. Заканчивайте ваши дела и уезжайте, не ждите праздника.

– Помощь тебе нужна, алмазная моя? – глядя ей в глаза, спросил гном. – Если что, я своих отправлю, а сам останусь. Ты меня знаешь, мой топор в деле видела.

– Спасибо, дружище, но я справлюсь. Мне Файханасы ничего сделать не смогут из-за ?ответного проклятия?. Старый герцог умён и осторожен, он не станет рисковать всем родом.

– А спину тебе кто прикрывать будет? – насупил косматые брови Кон.

– Кон, я справлюсь, – повторила она. – Ты лучше сам осторожнее будь. Не ходите по деревне в одиночку и без оружия, особенно по вечерам.

– Мы-то этому хогрошу зачем? Гном – добыча жёсткая, можно и зубы обломать, – хищно ухмыльнулся он. – Да и беременных среди нас как будто нет. И за нами – наши кланы.

– Оружие-то хоть зачарованное?

– Обижаешь, горы-долы! Какой порядочный гном согласится носить оружие без чар? Конечно, чары наложены, в том числе и от подземной нежити. Не хуже лунного серебра бьёт.

За гибель гнома мстил весь клан. Не считаясь ни с какими расходами, искали виновника и карали по-своему. Гномьи законы мести были превыше человеческих, даже на территории королевств людей. Да и попробуй, откажи гномам в их священном праве мстить за убитого родича – когда у гномов в руках тайная власть. Человеческое золото лежит в гномьих банках, люди берут у гномов в долг. Впрочем, к чести бородатого племени, они никогда своей властью не злоупотребляли, но в случае нужды могли подёргать за золотые ниточки, вынуждая человеческих владык поступать по совести, даже если те знать не знали, что это вообще такое – совесть. Учили, иногда жёстко, но всегда – по делу. У гномов честность – в крови и даже в костях, а во власти, золотой мишуре, почестях и прочей чепухе они не нуждались.