«Драконий Всадник» (СИ)

Встав с кровати, я подняла рубашку, оголяя живот, а точнее то, во что его превратили многочисленные гематомы.

Питер скривился, но не от отвращения, а от боли. Ему было жалко меня…

— Естественно он меня пытал! — взбесилась я, стараясь сдержать поток слёз.

— Как ты выбралась?

— Украла ключи у того, кто водил меня на встречи к Аххилесу и кинула их Оливеру. Он освободил себя, а после и меня.

— Оливер, — Питер усмехнулся, — значит он спасатель, да?

— Да, — я кивнула, вновь залезая на кровать, — и я бесконечно ему благодарна. Если бы не он, я бы умерла там от ежедневных побоев. Аххилес врагов не любит — он избивал меня чуть ли не каждый час.

— Он что-нибудь узнал о нас?

Я горько усмехнулась, понимая, что это ему, конечно же важнее.

— Я не предала ни Нарнию, ни тебя.

— Почему ты не вернулась сразу же как только освободилась?

— Я была не в том состоянии, чтобы идти самостоятельно куда-либо. К тому же до вас было слишком далеко, а мой конь умер у меня на руках.

— Марс? — Питер в шоке уставился на меня.

— Да, — я опустила голову, почувствовав как по щекам побежали слёзы.

— Мне жаль.

— Если это всё, то прошу тебя, уходи. Тебя, наверное, Оливия ждёт… — я не смогла ни сказать. Хотела показать, что мне больно, но видимо этим я его только разозлила.

— Эта глупая девица возомнила, что способна затмить мой разум своей фальшивой красотой. И то, что ты видела некоторое время назад ничего не значит, ясно? — я медленно кивнула, удивляясь такому ответу. — А где же твой Оливер? Ты же так к нему жмёшься, что аж челюсти сводит от приторности.

— Питер, — я чуть улыбнулась, — Оливер годится мне либо в старшие, ну очень старшие, братья, либо в отцы, но никак не в то, о чём ты подумал. К тому же я бы, даже если бы он был моложе, не влюбилась бы в него.

— Почему? — Певенси сощурил глаза, когда я сказала последние слова.

Вот мы и дошли до самого главного. Ради чего, собственно, этот разговор и был начат.

— Потому что я уже люблю, Питер, — я вздохнула, выпрямляясь. — Я люблю тебя.

Питер шумно выдохнул делая шаг назад, тем самым заставляя меня испугаться. Сначала.

— Что ты сказала?

— Я люблю тебя, Питер, да, это правда. Тогда, в тот вечер, я соврала тебе, сказав, что ничего не чувствую. Мне пришлось соврать, чтобы дать тебе шанс забыть меня.

— Зачем?

— Потому что я прекрасно знаю, чем обернётся моя любовь к тебе. Ты — Верховный король и это главная проблема. Нет, то что ты приводил в доводы совсем для меня ничего не значит. Ты король и вся Нарния зависит от тебя и твоего решения, но если ты влюблён - это конец всему. К тому же я из другого мира, как бы это банально это не звучало. И рано или поздно, но я исчезну из твоей жизни и вот тогда ты потеряешь покой. Я даже не удивлюсь, если ты решишь за мной последовать…

— Последую, поверь.

— Вот именно. Питер, нам просто-напросто нельзя быть вм…

Я не договорила от того, что Питер, подойдя ко мне, сжал меня в объятиях. Я испуганно заглянула в его глаза, в которых больше не было того холода. Сейчас они искрились любовью.

— Замолчи, — прошептал он, прислонившись своим лбом к моему, — лучше замолчи.

И он поцеловал меня. Я сразу же лишилась путей отступления, понимая, что вконец пропала. Питер одним своим поцелуем вернул в меня жизнь, взорвал всё вокруг.

В момент когда его губы коснулись моих, я ощутила такую лёгкость, которую, наверное, не чувствовала никогда.

Моля о том, чтобы это не кончалось, я потянула Питера на себя, заставляя его залезть ко мне на кровать, потому что ему было явно не удобно целовать меня, так сильно наклонившись.

Без раздумий он опустился рядом со мной, прижавшись ко мне всем телом. Его руки уже давно пробрались мне под рубашку, нежно поглаживая мой живот. Сначала я испугалась, что мне вновь будет больно, но нет, я ничего не чувствовала, кроме щемящей нежности, разливавшейся по всему телу.

Мы сидели на кровати и просто целовались, отрываясь друг от друга лишь за тем, чтобы сделать вдох.

— Люблю тебя, люблю, — шептала я, поглаживая его по спине, когда он аккуратно, почти невесомо, целовал мою шею, спускаясь к ключицам и возвращаясь обратно, — люблю.

Его губы проделали цепочку из поцелуев до подбородка, скулы, уха и, вернувшись, вновь прикоснулись к губам.

Тихо простонав ему в губы, я отстранилась, заглянув в полные желания голубые глаза, а после взяла его лицо в свои руки.

— Прошу тебя, прости меня за всю ту боль, что я принесла тебе, — прошептала я, поглаживая его лицо.

— Забудь, — он схватил мои руки, а после перецеловал каждый палец, до дрожи медленно и ласково, — теперь ты от меня никуда не денешься.

— Никуда, — повторила я, чуть улыбнувшись, — потому что теперь я просто не в силах уйти куда-то от тебя. Я слишком сильно люблю тебя.

— Малыш, — он вырвался из моих рук, прижимая меня к своей крепкой груди, — как же долго я ждал этих слов.

Комментарий к Глава двадцать седьмая, или “Что-то кончается — что-то начинается”

N’aen aedwiim, me tearth - не уходи, мне страшно

Hel’ess leis me! - побудь со мной!

En benn a emer? - рана болит?

Meas, Сerbin, essea eaminne te… - спасибо, Ворон, я люблю тебя