ДРАКОНиЯ тайна

– Эх вы, – фыркнул Рик. – Размер «приманки» – не главное.

– Да уже поняли, что драконы меряются родословной. А остальные? – Я подставила руку под подбородок и приготовилась слушать продолжение.

– Эстебан де ла Санс, – кивнул Рикки. – Однокурсник нынешнего предводителя.

– Рик, прости, что прерываю, – влезла я. – А как они выбирают, кто будет «предводителем»? Тоже по протяжённости родословной?

– Насколько я знаю, нет. Это просто всеобщий любимчик. Конечно, происхождение, успешность, внешность, наряды – это всё тоже играет роль. Но важнее дипломатический талант: ни с кем не ссориться, всем угождать, говорить правильные вещи, дружить с правильной компанией. Другими словами, короля делает репутация.

– Эстебан де ла Санс, – напомнила Марта.

Она отучилась в Академии два года, но с интересом слушала рассказ дракона. Видимо, мир Крылатых был закрыт для посторонних, и нам очень повезло с источником информации.

– Де ла Сансы – род древний и высокий, но мелкий, мало известный, ничем не примечательный, без особых перспектив и шансов на удачный брак. Для него Диего – шанс выбиться куда-то выше, чем ничто. Оставшиеся двое драконов в компании – из низких родов, не чистокровных, с большой примесью человеческой крови.

– Это плохо?

– Бьянка, что такое «плохо»? Это – гарантированное отсутствие шансов на брак со старшей ветвью высоких родов. Но если род состоятелен, то можно надеяться на союз с младшими. Поэтому можно хранить чистоту крови, как де ла Сансы, и прозябать в бедности и безвестности, а можно пожертвовать младшей ветвью, зато жить в своё удовольствие и повысить шансы на удачный брак для остальных. Как, например, когда-то сделали в роду Каталины.

Эти игры в счетоводов, доход-расход, мне были противны. Как можно так жить?

– То есть о любви в любом случае речи не идёт? – уточнила я.

– Почему? Никто не мешает влюбиться в выгодную партию, – рассмеялся Рик. – Или как в роду Матео де ла Вега, найти возможность финансовой независимости от брака.

Тут Марта закивала:

– Винченцо де ла Вега – наш декан. Гениальнейший учёный! – И восторженный тон перешёл в огорчённое: – Был. Он разрабатывал новые заклинания. Больше, чем кто-либо за историю Академии. Такой молодой был… Так его жаль!

– Вот, – подтвердил Рик. – И он мог позволить себе вообще не жениться. И никто в роду слова ему поперёк не сказал, потому что он был дойной коровой и никто не рискнул бы испортить с ним отношения. К тому же – наследство. Так как у Винченцо не было детей, наследство – и немалое – он должен был оставить кому-то из родственников. Повезло Матео. Теперь он тоже может ни в чём себе не отказывать, жить на широкую ногу и выбирать невесту на своё усмотрение.

– А последний, который артефактор? – как-то неуверенно задала вопрос Марта. Ну да, она же ему на голову букет от Диего выбросила.

– Валентино де ла Риас. Род низкий, но довольно успешный. У его родителей собственное дело. Семейное. И сам Тино, говорят, очень талантлив. Наверное, именно это позволило ему пробиться в компанию де ла Ньетто. Он младше всех и уступает другим по положению, так что других причин я не вижу.

– Рик… – Нас прервал разносчик, выставляя заказы на стол, и потом я закончила: – Спасибо тебе огромное. Очень интересно!

Марта тоже закивала.

Было интересно узнать про его род, но почему-то я была уверена, что он ничего нам не расскажет. А портить отношения из-за такой мелочи было глупо.

Глава 11. Поспешишь – мимо пролетишь

Присутствие банды де ла Ньетто сильно подпортило удовольствие от ужина. Как я ни пыталась отвлечься от происходящего за столиком в углу, ухо, будто мне назло, улавливало все звуки, оттуда исходящие. Эта овца Каталина то ржала, как кобыла на привязи, то визжала, как свинья у корыта. В общем, было ощущение, что мы в хлеву. Я быстро поела, извинилась перед друзьями и, оправдавшись тем, что много задали, а мне без стипендии никак, поспешила в общежитие.

Теперь, оставшись в одиночестве, я могла подумать о событиях дня. Объяснение, предложенное Мартой, было похоже на правду. В самом деле, выходка с имитацией покушения была вполне в духе де ла Ньетто. Этого озабоченного животного с безупречным происхождением. Он, как в той деревенской песенке, которую поют дети, чтобы не было соблазна весь урожай в процессе сбора схомячить: «Одну ягодку беру, на другую смотрю, третью примечаю, а четвёртая мерещится». Одной цветочки дарит, с другой по заведениям ходит, третьей «приманку» свою демонстрирует. Ни стыда, ни совести в его чистых голубых кровях не наблюдается от слова «совсем».

Ну ничего! Если я докажу, что идеальная родословная всеобщего любимчика подпорчена жирной кляксой в виде неучтённой бескрылой сестры, небось, ему уже не до глупых шуточек будет.

Проблема в том, что для начала мне самой нужно было убедиться, что рисунок именно тот.