Драконоборец Империи

Только то, что у Кейтлин весьма выразительное лицо да что интуиция у меня в последнее время развилась просто жуть как, меня и спасло. Успел я отшатнуться в решающий миг. И… И просто рухнул на спину, как бревно, когда меня парализующее заклинание сковало, а острейшие когти демоницы, блеснув серой сталью, пролетели буквально в волоске от моего горла, бессильно вспоров воздух.

— Стой! Прекрати! — немедля вслух и мысленно заорал я, прежде чем Кейтлин, лицо которой было всепоглощающей яростью искажено, налетела сверху на меня, лишенного возможности двигаться. — Прекрати на меня нападать!

Управляющий контур артефакта сработал как надо. Вздрогнувшая всем телом девушка моментально отпрянула, а ее руки, тянущиеся ко мне, непроизвольно дернулись вверх — к черному кольцу. Что сначала ощутимо сдавило ей шею, заставляя Кейтлин вытянуться струной и едва ли не на цыпочки встать, а потом, дав проникнуться своей необоримой силой, медленно отпустило.

Новый порывистый вздох обмякшей Кейтлин, и бес с ехидством произносит:

«Ишь, как не нравится ей ошейник абсолютного подчинения! — Да еще, озорно блеснув глазками, с торжеством добавляет: — А никуда ты, милая, теперь не денешься — будешь делать все, что тебе велят!»

«Что?!» — потрясенно спрашиваю я, позабыв о сковавшем меня параличе.

«Ну артефакт этот, что нацепили на нее, так называется — ошейник абсолютного подчинения», — снисходительно поясняет рогатый, делая вид, что не понял истинной подоплеки моего вопроса.

«Да плевать мне, как он называется! — разозлился я. — Ты что, раньше не мог сказать, что это за артефакт такой?»

«А я думал — ты знаешь», — врубил дурачка этот паршивец.

«Ну скотина… — с угрозой произнес я, прикидывая, какое же наказание стоит этому поганцу определить. И, не сдержав чувств, аж зубами заскрипел. — Я чуть жизни не лишился по твоей вине! Потому как Кейтлин явно знала, что за украшение оказалось нацеплено на нее по моей вине, а я — нет!»

«Да ладно тебе разоряться, — миролюбиво произнес бес. Да радостно потер лапки. — Главное, что все получилось. И теперь мы на коне!»

«На каком еще к демонам коне? — едва не сплюнул я. — Как снимать-то теперь этот подчиняющий ошейник с Кейтлин?»

«А зачем его вообще снимать? — с искренним изумлением вытаращился на меня бес. — Ты же сам хотел послушной женушкой в лице ди Мэнс обзавестись. — И, осклабившись, обеими лапками указал на замершую Кейтлин, прикусившую жемчужными зубками краешек нижней губки и все не решающуюся коснуться поднятыми руками черного кольца на своей шее. — Ну и вот, пожалуйста!»

«Я не так этого хотел!» — гневно возразил я. И занялся своим парализованным телом.

«А иначе не выйдет у тебя ничего! — с неприкрытым ехидством парировал рогатый. — Без ошейника абсолютного подчинения ди Мэнс послушной и покорной женой будет разве что только в твоих мечтах».

«Вот это мы и проверим!» — упрямо выдал я, поглотив заклинание «Малого паралича», обращенное на меня моей невестой. И на ноги поднялся. Да к Кейтлин шагнул.

«Да чего там проверять — я тебе это сразу говорю! — попытался образумить меня бес. — Такую стерву не перевоспитаешь!»

«Хватить умничать, говори давай, как ошейник этот снять!» — перебил я беса.

«Да откуда ж мне знать — как?» — удивленно развел лапками тот, взирая на меня честными-пречестными глазами.

«А если выяснится, что знаешь, что тогда с тобой делать будем?» — не повелся я на игру нечисти, явно только притворяющейся ничего не ведающей.

«Ну на кой тебе это надо, а? — мигом бросив прикидываться, с досадой вопросил рогатый. И разнылся: — Ведь такой шанс, осел, упускаешь…»

«В сторону не уводи!» — буркнул я, тряхнув головой, чтоб разогнать сгущающийся сумрак перед глазами.

«Да в какую сторону? — возмущенно вскинулся бес. — Ведь как есть тебе говорю — осел ты! Настоящий осел! Такая уникальная возможность представилась, какая, может, никогда больше не подвернется, а ты хочешь просто спустить ее в трубу! — Да, пересев поближе к моему уху, жарко зашептал в него: — Ну ты чего? Ведь это твой шанс! Шанс заполучить эту стервочку-Кейтлин, которая только и занимается тем, что изводит тебя своей недоступностью. Не давая даже взглядом ее поласкать… Не говоря уже о том, чтоб позволить своих изумительно-стройных ножек трепетно коснуться или свои нежные уста сладко поцеловать. Тогда как подружке своей дозволяет почти все… Ага. Прямо у тебя, своего законного жениха, на глазах! Да так нарочито-демонстративно делает это, что сразу ясно становится — она буквально напрашивается, чтобы ты предпринял в отношении ее самые серьезные меры и занялся наконец, не дожидаясь никакой свадьбы, ее воспитанием!»

«Ты это… прекращай давай! — сердито оборвал я поганца, поймав себя на том, что заинтересованно прислушиваюсь к его словам. И потребовал: — Говори, что делать, чтоб ошейник снять!»

«Тьфу ты! — с досады сплюнул бес, поняв, что мне все — как об стенку горох. И, сердито посопев, потер пятак и деловито предложил: — Ну не хочешь сам ее воспитывать — давай другим это поручим!»

«Как это?» — не понял я.