Драконоборец Империи

Важно восседавший на моем плече бес, до сей поры с интересом крутивший башкой по сторонам, моментально исчез. А я облизал враз пересохшие губы. И выругался про себя. Ну а как иначе? Если весь мой хитрый замысел рушится прямо на глазах! Ведь без помощи беса мне ни броню-чешую на себе не нарастить, так чтоб это оказалось незамеченным окружающими, ни болевой порог снизить. Но это, впрочем, ерунда. Что будет, если святоша вдруг нечисть во мне учует? Ох, беда…

— Все нормально. Это лица, удостоверяющие, что поединок будет честным и никто из дуэлянтов не будет использовать магическое, алхимическое или какое-либо иное усиление, — счел нужным пояснить мне Карл, заметив, что я замедлил шаг и уставился на людей, вышедших на арену.

— Нужное дело, — откашлявшись, покивал я. И, собрав всю волю в кулак, потопал дальше.

Так мы и проследовали по широкому проходу меж скамей, с галдящим, шумно переговаривающимся в ожидании развлечения людом, на арену. Гулко протопали подбитыми сапогами по темному бронзовому кольцу с рунными символами и ступили на белый песок. Прошли еще немного — буквально десяток ярдов, — и добрались до стоящей в центре круга группы людей.

— Оба поединщика здесь? — посмотрев сначала на меня, а затем на Ральфа, спросил один из закованных в белую броню воинов — служащих арены, видимо назначенный распорядителем нашей дуэли. Так как, дождавшись наших подтверждающих кивков, он решительно произнес: — Тогда начнем!

Началось все, понятно, с предложения нам примириться. Забыть обиды, извиниться, пожать друг другу руки и, распив на двоих чашу вина, разойтись.

Это, само собой, не прокатило. Примиряться не желали ни ди Марсио, ни я. И тогда вперед выступили наши секунданты, с повторением условий дуэли. Подтверждая и заверяя достигнутые договоренности. А затем, когда они закончили, важный чинуша из магистрата откашлялся, бумагу, что сжимал в правой руке, развернул и зачитал разрешение на проведение боя насмерть меж Ральфом ди Марсио, виконтом Жалье, и сэром Кэрриданом ди Стайни, рыцарем Империи и паладином Святой Церкви.

На том пустая болтовня и закончилась. Началась проверка дуэлянтов. Служащие арены нас, поставленных друг против друга, быстро избавили от оружия, проверили на предмет наличия иных, сокрытых под одеждой орудий смертоубийства, помогли камзолы снять и рукава рубах до локтей закатать. Отступили. И за нас взялся Одаренный третьей ступени посвящения в стихии Огня. Мастер. Сначала потребовавший ему все наши побрякушки сдать, а затем, когда мы выполнили это его требование, благодушно предложивший нам самим признаться в использовании магических эффекторов усиления тела, ежели таковые имеются. Ну и после всего сотворил небольшую перламутровую сферу — так называемую сферу Ллорэ, улавливающую самые тончайшие стихиальные эманации. И погоняв этот переливающийся шарик вокруг нас, проверил на предмет наличия каких-либо пассивных магических воздействий, типа рун ускорения или чего-то в этом роде.

После мага пришел черед алхимика. Который управился с соответствующей проверкой гораздо быстрее. Явно скучающий пожилой служитель колбы и реторты просто сунул нам каждому по шестигранной костяной пластинке и попросил на них плюнуть. А затем на мою, чуть тронутую зеленцой, в отличие от Ральфовой, не изменившей своего цвета, еще из скляницы какой-то белесой и тягучей жидкости капнул. И задумчиво пожевал губами.

— Обнаружили что-то из запрещенных усиливающих средств, Хоран? — немедля спросил у него распорядитель.

— Да нет, — покачал головой алхимик. И, покосившись на меня, усмехнулся: — Скорее из ослабляющих. Дикая смесь «Искристого льда» и спиритуса еще не полностью разложилась организмом.

Ральф, услышав это, криво заухмылялся. Сочтя, видимо, что это я, струхнув, пытался с помощью вина и дури заглушить свой страх перед предстоящим поединком. А я ответил ему мрачным взглядом, не став в ошибке разуверять.

Ну и наконец пришел черед того, чего я больше всего боялся. К нам приблизился святой отец…

Но обошлось. Без полноценной проверки на сношения с нечистью. Священнослужитель из ордена Несущих Свет просто взял да молитву прочел. А напоследок поднял засиявшие белым светом длани и наложил на нас святое благословение, рассеивающее всякую пакость вроде прямых и отложенных проклятий и непотребных темных усилений. А затем пожелал брату-паладину удачи и был таков.

Проверка закончилась. И нам предоставили последний шанс примириться. Для чего все в стороны подались, расступились. Оставили меня и Ральфа одних — с глазу на глаз перемолвиться.

Но это была глупая затея, как по мне. Не для того люди с поединком до смерти затеваются, чтоб в последний миг от него отказываться. Я так и разговаривать с ди Марсио не намеревался. А вот он, оказывается, желал пообщаться напоследок. Потому как приблизился и негромко бросил с улыбочкой:

— Ничего личного, ди Стайни. Только деньги.

— Вот как? — хмыкнул я, растерявшись.

— Именно так, — подтвердил Ральф.