Драконорождённый (СИ)

Глаза Августины расширились. Она не может позволить Эвилигену умереть. Ни за что. Он слишком много значил для неё. Если она попытается сопротивляться, то всё равно не сможет его спасти. Их слишком много. Девушка медленно повернулась к мужчине и со стеклянными глазами произнесла:

- Хорошо, но только обещай мне, что он будет жить.

Мужчина удовлетворённо кивнул и крикнул кому-то:

- Приготовить цепи!

К девушке моментально подбежали несколько людей, и надели на неё цепи. Кожу моментально начало жечь, а это значило лишь одно: цепи были из серебра. Не удержавшись, Августина коротко вскрикнула от боли. Её привязали к какой-то непонятной вещи, судя по знакам на Древнем Языке, это был ритуальный столб для жертвоприношений. Её моментально привязали цепями к этому столбу так, чтобы она никак не смогла вырваться. А затем, подняв вместе с ней столб, её поднесли к концу пристани. Перед лицом Августины тут же появилось лицо того мужчины, который схватил её и предлагал расстаться с жизнью. Он удовлетворённо хмыкнул, а потом сказал людям:

- Скинуть её в воду! – а затем добавил уже тише: - Хотя, может, и нет. Мы убьём каждое магическое существо. Увы, ты этого не увидишь. Прощай, Принцесса Тьмы. Ты убила уже достаточно людей.

А затем столб резко пихнули в воду, и Августина скрылась и морской пучине. Эвилиген закричал.

***

Я проснулся от дикой боли в плече. Вскочив с кровати, я понял, что что-то не так с меткой ведьмы, которую оставила Августина.

Но где она? Я чувствовал её боль. Это было что-то новое. Я никогда раньше не чувствовал такого.

Я выбежал из постоялого дома, слыша, что Мериэн и Илларион что-то кричат мне в след. Но я не мог остановиться. Я не могу её потерять. Опять.

Не знаю, куда я бегу, но ноги, словно сами куда-то бегут. Я слышал крики людей на площади, но мне не было до них дело. Сейчас в голове крутилась лишь единственная мысль: «Я должен успеть».

Я побежал куда-то в сторону моря. А раньше Ави всегда мечтала там побывать, но никак не могла осмелиться, потому что не могла переходить бегущую воду. И вообще она не умела плавать. Я помню, как всегда смеялся над ней из-за этого. А теперь её страхи и желания одновременно стали явью.

Мне оставалось ещё около километра до пристани, но я увидел и услышал, как что-то тяжёлое упало в воду.

От этого плечо начало жечь её сильнее и на месте, где была метка, одежда расплавилась, полностью обнажая моё плечо.

Создалось такое впечатление, что кто-то с силой ударил меня под рёбра и, потеряв равновесие, я упал на колени, тяжело дыша.

Я понял, что они бросили в воду Августину. И понял, что её уже вряд ли можно вернуть. Я уже потерял многих близких мне людей, но та боль, которую я испытывал в данный момент невозможно было сравнить ни с чем. Я называл её Дракоцик, считал её другом, мы часто любили просто дурачиться. Но разве с друзьями целуются? Да, она была моей первой любовью, но все эти чувства давно остыли. Я понимал, что этими поцелуями мы просто играемся друг с другом, стараемся застать друг друга врасплох. Но внезапно сердце больно сжалось. Я понял.

Я всё ещё любил Августину.

***

Аллен бросился к пристани, расталкивая людей. Они кричали и некоторые даже падали в воду, но ему было плевать. Он должен спасти её. Да, она причинила людям немало боли, но, а разве люди не причинили столько же боли ей? Парень на бегу стянул с себя рубашку и, так как он выбежал босиком, прыгнул в воду. Она была грязная, и почти ничего не было видно. Но в свете луны где-то глубоко под водой что-то сверкнуло. Аллен понял, что это серебряная цепь, которой, скорее всего, связали Августину, чтобы она не могла всплыть.

Он начал пытаться плыть ко дну, но из-за течения его постоянно сносило вверх и в сторону. Очень скоро в лёгких закончился воздух, и ему пришлось всплыть, чтобы вдохнуть в свои лёгкие ещё воздуха.

Он снова нырнул и на этот раз, стараясь делать гребки сильнее, он смог доплыть до Августины. Она была уже без сознания и повсюду была кровь из-за того, что серебро жгло её кожу. И тут Аллен столкнулся с ещё одной проблемой: как разорвать цепи, не причинив при этом вреда девушке?

Он был в отчаянии. Он точно не может её потерять. Как он сможет жить без неё? Без её вечных подшучиваний?

Эти мысли словно открыли в нём второе дыхание и он, одним лёгким движением разорвал цепи. Но, взглянув на свои руки, он понял, что это не совсем его руки. Кое-где проглядывались чешуйки. И за спиной… там были самые настоящие драконьи крылья. Он бережно обхватил Августину и, сделав два мощных гребка своими крыльями, оказался над водой. Тело Августины безвольно повисло в его руках, но он чувствовал, что её сердце всё ещё бьётся, хоть и очень слабо.

Он бережно положил её на пристани и склонился над ней. Все люди за-мерли. Внезапно Августина изогнулась и закашлялась, значит, регенерация всё же подействовала.

- Ави, - тихо произнёс он и бережно погладил её по лбу, отбрасывая мокрые пряди с её лица, но при этом, стараясь не поранить её когтями.