Драконослов (СИ)

— А что можно сделать, чтобы ему помочь? Может, прислать к нему кого-нибудь?

— Зачем?

— Чтобы поговорить. Или чтобы присмотреть. Как ни крути, а он ведь главный жрец, так? У него идеальная позиция для проведения нужных реформ, но если вдруг с ним что случится — всё пойдёт насмарку на ещё неизвестно сколько веков.

Вильгельмина опять крепко задумалась, а потом развернулась и зашагала в сторону зала Совета — в открытой части клановой территории везде были понятные даже мне указатели. И высокие потолки. И нормальное освещение. Была ещё территория закрытая, но меня туда, естественно, не пускали. Пока не пускали.

Минут через десять мы добрались до секретаря Совета. Сначала у него возникло выражение, как у пса из мультика, «шо, опять?», но Вильгельмина его быстро успокоила. Или наоборот — это уж как посмотреть.

— Во время бракосочетания, — она продемонстрировала секретарю правую руку: на тыльной стороне ладони оказалась сложная татуировка, а я с удивлением обнаружил такую же у себя, — жрецу было откровение. Оно его очень сильно потрясло. Нужно послать к нему доктора, чтобы помог успокоиться и принять правильное решение, а ещё — хранителя Архивов, чтобы записать все подробности.

Секретарь только молча кивнул, что-то пометив у себя в блокноте.

Глава 5, повествующая об особенностях личной и общественной жизни другр

Никогда не понимал, чего некоторые так тащатся с девственниц. Не, ну ладно какие-нибудь там некроманты (очень-очень надеюсь, что здесь их нет): классическая рецептура и всё такое, мол, загубить жизнь, не выполнившую предназначения и даже ни разу не попытавшуюся… Но остальные-то? Ей же страшно, непонятно и она сама не знает, чего хочет: то ли убежать, то ли… м-да. Дык её ещё и уговаривать надо!

Ну, с уговорами никаких проблем не возникло, скорее наоборот: на все мои поползновения, мол, спешить некуда, давай подождём, пока ты ко мне привыкнешь и перестанешь так бояться, что даже мне не по себе, Вильгельмина непреклонно заявила, что раз свадьба была сегодня, то и первая брачная ночь тоже сегодня — вот прямо здесь и сейчас, мол, обычай и точка. А у самой глаза от ужаса по пять копеек и зуб на зуб не попадает. Пришлось вспоминать легендарную книжку «1001 вопрос про это» и старательно проводить сексуальную революцию среди одной отдельно взятой жены… Блин… У меня теперь есть жена, А-А-А-А!!!

Не буду хвастаться, будто я прям такой весь из себя Казанова, но под утро, когда мы всё-таки добрались до «гвоздя программы»…. гм… как-то слишком двусмысленно получилось… В общем, она всего лишь удивилась: «а мне рассказывали, что прям больно-больно-больно, и бабушка говорила, что только после родов привыкла, и стало не больно, а после третьего — даже где-то приятно», и сразу же извечное женское «ой, а что ты теперь про меня думаешь», замаскированное под «а тебе правда понравилось? правда-правда?» — проклятье! Как может нравиться мучить живого человека? Тем более хорошего… В смысле, хорошую… И вообще законную жену… Но она же подкованная — наслушалась подружек, знает, что к чему и вынь ей да положь полную программу! И чертовски… даже не знаю, как сказать — самоотверженная, наверное. «Лежи молча и думай об Англии», блин! И ведь лежит и терпит! Ну как так можно!

А ещё — очень нежная… И вообще, идите все на фиг, это моя личная жизнь!

* * *

Следующий день — начался он, правда, заметно позже обычного — я решительно посвятил организационным вопросам. Пока мы с Виль жили в её домике в лесу и вели натуральное хозяйство, никаких проблем не было — ну, кроме необходимости это самое хозяйство вести. А здесь нам нужен надёжный и стабильный источник дохода, ибо у нас теперь семья, и обеспечивать её — моя прямая обязанность.

Тщательные расспросы супруги дали совершенно неожиданный результат: у дварфов царил практически коммунизм. На фоне вполне себе феодального устройства общества…