Драконова Академия. Книга 3

Он молчит. Долго. Потом все-таки произносит. Холодным, не своим голосом:

— На Алой площади только что найдено тело Лэйтора. Изувеченное темной магией.

Глава 43

Глава 43

Люциан Драгон

К завтрашнему дню все было готово. Форма, начищенные знаки отличия семьи (которые, к слову, ему вряд ли понадобятся). Сумка с вещами, в которую уместилось все самое необходимое. Люциан в жизни не представлял, что можно путешествовать с таким количеством вещей. Обычно, куда бы он ни ехал, за ним тащили просто воз рубашек, костюмов, обуви на все случаи жизни — и так всегда, с самого детства. Но не на этот раз.

Отец с ним в принципе не разговаривал, его даже слуги обходили стороной, впрочем, исполняя все приказы безропотно, но лишний раз стараясь не связываться. Единственный, кто с ним говорил за все это время — Сезар. Он был единственным, кто сказал:

— Ты все сделал правильно.

Знать бы еще, что — все?

И что такое правильно, а что нет?

Привалившись к оконному проему, Люциан пялился в сад, на изломы лабиринта, когда в дверь осторожно постучали. Мягко так, еле слышно.

— Да? — Он обернулся, и дверь приоткрылась. В комнату заглянула Нэв:

— Можно?

Люциан вздохнул и кивнул, сестра вошла и прикрыла за собой дверь. За этот год она как-то особенно резко повзрослела. Вроде же только была девчонка-девчонкой, а сейчас уже почти девушка. Очень юная, но уже совсем не ребенок. Она еще выросла и оформилась, и, глядя на нее, Люциан думал о том, что она очень похожа на маму. Какой он ее помнил. Какой вспоминал по портретам.

— Значит, вот так? — спросила Нэвьери. — Просто уедешь? Даже не попрощаешься?

— Напомнить тебе, сколько раз за последнее время ты меня посылала?

— Это… — ее голос дрогнул. — Это было до того, как ты собрался в гарнизон. А еще я была неправа.

— Да ладно, — Люциан махнул рукой. — Права на самом деле. Брат из меня как из драха служительница Тамеи. По пальцам одной руки можно перечесть, кого я не подвел и кому не сделал гадость.

— Мне ты ничего не сделал.

— Я тебя бросил, — он хмыкнул, потом пожал плечами. — Ну и подставил, когда отказался жениться на Женевьев. Подставил всех нас.

— Я рада, что ты на ней не женишься, — сестра приблизилась.

Она похудела, волосы ей уже укладывали как взрослой. А ей ведь всего двенадцать зим. Будет. Через неделю. Он к тому времени будет уже в гарнизоне.

Люциан мысленно усмехнулся, провел рукой по собственным волосам, отбрасывая назад отросшие пряди.

— Как принцесса ты должна понимать, к чему ведет такой шаг.

— Как принцесса я понимаю. Но как твоя сестра, я понимаю, что ты любишь Ленор Ларо.

Он нахмурился, сунул руки в карманы.

— Это еще к чему?

— К тому, что я знаю, каким тебя притащили после того, как ты ее исцелил. Я сидела с тобой всю ночь.

Люциан приподнял брови. События того дня вообще припоминались смутно, а если честно — отчетливо он помнил только одно. Белое лицо Лены, этот драхов ожог, от которого у него помутилось перед глазами. Потому что это была она. Он очень хорошо помнил, как его трясло, на миг из головы даже вылетели все исцеляющие плетения, включая усыпляющее. На миг вообще показалось, что его разорвет от нахлынувших чувств и сумасшедшего желания повторно убить Равена, который мордой вниз валялся на полу.

Он еще помнил, как взял себя в руки, а вот как лечил — уже относительно. Потому что это был словно кто-то другой, ему незнакомый, спокойно погружающий в сон. Спокойно убирающий остатки одежды и без дрожи смотрящий на то, во что превратилась ее нежная кожа, вся половина тела от плеча и ниже. Его несколько раз звали по имени, но он не отвлекался, остановился только тогда, когда все было восстановлено. Когда под пальцами снова была ее светлая исцеленная кожа, а не то ужасное месиво, которое он увидел, шагнув в подвал.

Потом его шатало, мутило, а перед глазами картинки сменяла темнота. Люциана порталом дотащили до его комнаты во дворце, где он послал (совершенно непристойно) пытавшегося помочь ему целителя и отключился лицом вниз на кровати, дрожа от холода и перерасхода энергии. Пришел в себя все так же лежа на постели, правда, под лицом уже была подушка, а сверху его заботливо накрыли покрывалом.

— Нужно было догадаться, что это была ты, — хмыкнул он, с нежностью глядя на сестру.

— Нужно было. — Нэв снова совершенно по-детски смутилась, потом опустила глаза. Помолчала и снова вскинула голову: — Люциан. Не уезжай. Пожалуйста.

«Скажи мне хоть слово, Лена, и я останусь».

Если бы Лена сказала ему столько слов, он бы остался. Не просто остался, увез бы ее, сграбастал в охапку и уволок в портал, даже если бы она сопротивлялась. Просто потому, что больше не мог это выносить. Это чувство — быть вдали от нее. Сейчас же просто вздохнул:

— Может, ты не понимаешь всего, мелкая, но так надо.

— Я не мелкая! — привычно возмутилась сестра.

Он улыбнулся:

— Хорошо. Не мелкая.

— Если я чего-то не понимаю, ты можешь мне сказать. Мне ты можешь сказать все что угодно, Люциан.

Если бы. Если бы он мог ей рассказать о том, как его кроет… может быть, стало бы чуточку легче. Самую чуточку.