Да уж. С личной жизнью что у него, что у брата, какая-то драконья задница. Правда, впору задуматься о каком-то проклятии, если бы Люциан в это верил. Хотя они оба знатно накосячили с любимыми женщинами, это же не значит, что ничего исправить уже нельзя. Или значит?
– Меня она тоже не рада видеть, – «успокоил» он Сезара. – С тех самых пор, как я тебя позвал ее забрать. Считает, что у меня слишком длинный язык, и это было единственное, что я от нее услышал. Больше мы с ней не общались.
– Еще у нее есть Ленор. С ней она общается очень хорошо. Сдается мне, была бы возможность, вообще бы ее не отпускала.
Ленор – Лена, София – Соня. Угораздило же их втрескаться в двух иномирянок. Сезару вообще «весело», он до сих пор об этом не знает. Между ним и женой доверия вообще ноль. Главное, чтобы у него с Леной теперь так не стало.
– Сезар, тебе известно какое-то темное заклинание, способное затереть часть памяти? Удалить какое-то воспоминание? И если известно, обратимо ли оно?
Сезар, до этого смотревший в потемневшее окно, в сад, сейчас приподнял брови. Потрескивал камин, сегодня был первый по-настоящему холодный осенний вечер и впереди ждала такая же ночь. Драконам, разумеется, не особо нужно пламя, а вот Соне-Софии оно было нужно. О том, что камин разожгли для нее, свидетельствовала брошенная на пустом кресле шаль и книги. Видимо, она здесь готовилась к завтрашним занятиям.
– Нет. А что?
– Валентайн затер Ленор часть памяти. Я хочу понять, как, и что с этим можно сделать.
Сезар нахмурился:
– Ты это как понял?
– Да очень просто. Она поделилась со мной очень важной, болезненной тайной по поводу их отношений. Теперь Ленор говорит, что ничего такого не было.
– Может быть, это просто непонимание? Сначала она ошиблась, а теперь считает иначе?
– Да нет, там… Словом, Сезар, просто поверь. Так ты знаешь об этом что-нибудь?
– Нет, такого заклинания я совершенно точно не знаю, – брат пожал плечами. – Но даже если это правда, Люциан, не лезь.
– Ты сейчас серьезно?
– Серьезнее некуда. – Сезар поднялся, подошел к камину, облокотился о полку. – Они пара. Сами разберутся.
– Как можно разобраться с тем, что тобой манипулируют? Играют! Стирают твои воспоминания…
– Легко. Если есть желание. Если желания нет – то тут никто не поможет. Еще и крайним останешься. Это первое, – Сезар постучал пальцами по мрамору. – И второе. Альгор назвал ее своей, а ты слишком вцепился в эту девчонку. Я не хочу вас разнимать, поверь. Не считая того, что просто не смогу этого сделать, когда буду в гарнизоне.
Кажется, этот мир окончательно сошел с ума.
– Я пришел к тебе за помощью, – Люциан поднялся с дивана и шагнул к нему, – но теперь вижу, что тебе плевать. У тебя своих проблем выше облаков, но даже их ты решать не хочешь. Гораздо удобнее слиться в гарнизон…
– Что сделать?
– Уйти! Спрятаться. – Он сунул руки в карманы. – Чем разобраться с тем, что ты натворил.
– У тебя это, как я вижу, отлично получается, – прорычал Сезар.
– Да уж получше тебя!
Люциан открыл портал и шагнул в него, задернув ткань пространства так резко, что за спиной заискрило, а отдача несвоевременно оборванного заклинания ужалила пальцы. Разговор с братом, по идее, должен был успокоить, но только завел еще больше.
Люциан рухнул на кровать в своей комнате, не раздеваясь. Надо было заглянуть к Нэв, но сил сегодня уже не осталось. Тем более что последняя их встреча была наполнена неловким молчанием и, хотя сестренка пыталась его разговорить, мыслями он все равно оставался в гарнизоне.
К драхам! К драхам это все. Почему он не может просто забыть эту Лену?! Просто выкинуть ее из головы, увлечься другой девчонкой! Та же Амира, например, приятная, умненькая, не назойливая и не считающая, что ей все все должны, не охотница за статусами и привилегиями, но нет. Все другие просто меркнут, просто стираются, и даже на самых шикарных девушек он смотрит исключительно как на подружек.
Никогда же раньше такого не было! Хоть иди и Аникатию трахай, честное слово. Чтобы доказать себе, что все с ним нормально. Хотя нет, в том, чтобы Аникатию трахать нет ничего нормального. Может, действительно начать с Амирой встречаться?
Внимание дернуло какое-то движение у окна, и Люциан вскинул голову. Подскочил. На миг показалось, что он сходит с ума: подсвечивая темную стену неестественно-холодным серебристо-белым светом, там стоял Этан. Вдох – и видение исчезло, растаяло. Оставив его сидеть на кровати в собственной спальне. Где вдруг стало невыносимо холодно.
Может, я не о том думаю, но о другом мне не хочется думать. Мне хочется просто жить, готовиться к занятиям, встречаться с подругой, гулять по осеннему городу, наслаждаться каждым днем наших с Валентайном отношений.