Драконовы сны

Телли долго молчал, сосредоточенно разглядывая надпись. Там было только одно слово, но что оно значило — оставалось загадкой. Наконец он вздохнул и тоже помотал головой.

— Не знаю, — объявил он. — Не могу понять. Здесь написано: «Снайфедльс», и всё. Никаких объяснений.

— Снайфедльс? — вскинул голову Арне. — А-а… Это гора. К югу отсюда. День или полтора ходьбы.

— И только-то? — повеселел варяг. — За чем же дело стало? Пошли.

Арне покачал головой:

— Я никогда там не был. То есть, я конечно, знаю, что такое место есть, но где оно — показать не смогу.

Яльмар казался растерянным.

— Но надо же чего-то делать! Это ж нам оставлено, чтоб знали, где искать… Тил! Ну придумай что-нибудь!

Некоторое время Телли размышлял о чём-то, затем кивнул и вышел вон из хижины. Яльмар и Арне поспешили за ним.

— Рик! — позвал он. — Рик, иди сюда.

Дракошка подбежал, ластясь и подлезая под руку. Вглянул на Тила снизу вверх. Тот потрепал его по холке и присел, заглядывая ящеру в глаза.

— Жуга, — мягко сказал он. Рик мгновенно вскинул морду. — Понимаешь, Рик? Жуга. Искать. Аэлла хис, н'ес? Искать.

Короткое мгновенье Рик таращился на Телли, а затем как будто бы кивнул, расправил крылья и с коротким писком взвился в облака.

Тил встал, отряхивая руки. Повернулся к спутникам:

— Идём.

Tabula rasa

— Старый Дракон скончался!

Нерешительный

— Нет, я не думаю, что это была ошибка. И доведись мне сейчас выбирать, я поступил бы точно так же. Вот только, наверное, попробовал бы что-то сделать, прежде чем идти: дождаться остальных, подумать, помолчать… Но я не мог ждать, понимаешь? Он же уходил. Ты понимаешь? Уходил. Никто не мог его догнать. Орге был прав. Но я всё же настоял, чтобы идти. Я долго клял себя потом, но это было после, а тогда… Тогда я ни о чём не думал. Ни Телли, ни Вильям с командой викингов так и не появились, и ничто не говорило за то, что они придут. Проклятая игра… Мы пёрлись к этой чёртовой горе с одним топором и одним ножом на троих. Я ничего не знал, но чувствовал что должен, должен разыскать его! Я ведь не знал тогда, зачем… Ты слушаешь меня?

Ты слушаешь?

* * *

— Нелепость, — сказал Хансен. — Нелепость, авантюра и глупость.

— Снайфедльс, — словно бы и не слыша его, задумчиво повторил Жуга, — Снайфедльс… Это далеко?

— Пешком — далеко, — Орге опустошил вторую миску с кашей, громко рыгнул и вытер губы рукавом. — Это потухший вулкан. На нашем языке мы называем его Кара-юзин — «Чёрный клык». Там дом серых гномов.

— Зачем они ему?

— Ашедук мечтает возродить былое величие нашего народа, мечтает о Великом Царстве. Он думает, что такие вещи, как доска и твой меч способны придать вес его словам.

— А они способны?

— А никто не знает. Хиши — очень древнее колено гномов, откололось так давно, что даже старики не помнят. Огонь земли здесь залегает неглубоко, это их и привлекло. Ты всё ещё хочешь идти за ним?

— Хочу, — кивнул Жуга.

— Упорный ты, Лис. Упорный… Как втемяшится тебе чего-нибудь в башку, хрен выколотишь после. Не ходил бы ты. Не надо.

— Не отговаривай, всё равно пойду. Жаль только, оружия нет.

Хансен вынул из-за пояса свой нож и молча протянул его травнику рукояткой вперёд.

— Мой топор поблизости валяться должен, — сказал Орге, сосредоточенно укутываясь в одеяло. — Помню, что тащил его, а после где-то потерял. Найдём, если поискать.

Травник помотал головой.

— Нож, топор — всё это ерунда, — сказал он. — Против этого меча с таким оружием не выстоять. Ты сам это знаешь.

— Оно, конечно, так, — согласился Орге. — Да только всё равно ведь тебя не отговоришь. Пойду с тобой.

— Ну уж нет! — вскинулся тот. — Вот этого не надо. Раненого я не потащу.

В ответ на это Орге лишь презрительно фыркнул:

— Подумаешь, башку сотряс.

— Скажи спасибо, что вообще не потерял! Вон, у тебя до сих пор глаза в разные стороны смотрят.

— К завтрему пройдёт, — беспечно отмахнулся тот. — Голова — кость, там болеть нечему. А вот тебе нельзя идти туда одному. Заблудишься в пещерах и пропадёшь.

— Это тебе, с твоей разбитой черепушкой нельзя туда идти! — огрызнулся травник. — Ни одному, ни скопом.

— Ты не понимаешь! — гневно парировал маленький гном. — Это мой долг мести, это мой umbar, и я этого так не оставлю.

Хансен задумчиво переводил взгляд с одного на другого. Покачал головой.

— Так мы ни к чему не придём.

— А нам и не надо ни к чему приходить, — сказал Жуга. — Я ухожу. Вы остаётесь.

— Нам всем нельзя идти, — спокойным голосом подытожил Хансен.

Травник лишь устало махнул рукой и умолк. Некоторое время в хижине царила тишина, прерываемая только треском дров. Жуга по очереди оглядел Хансена и Орге. Лица у обоих были непроницаемо серьёзны.

— Ладно, — буркнул он, — чёрт с вами. Выходим завтра.

— Всё равно это глупость, — не преминул вставить Хансен.

— Ну так и нечего тогда тащиться за мной! Как будто если глупость делают трое вместо одного, она перестаёт быть глупостью… Давайте спать. Если уж мы решили идти, то надо отдохнуть перед дорогой.