Драконы и ведьмы (СИ)

Серджо приведут. Интересно как? Выдадут костыли? Личного пони? Хотя, почему пони, осла уж тогда. Может, стоит предложить нашу помощь? Хотя лучше, наверное, промолчать. О нас тут явно заботятся и о парнишке, видимо, тоже. Лишняя инициатива, всяко, ни к чему хорошему не приведет. Что радует, идем со свободными руками, даром, что под конвоем. Охранник с папкой впереди, позади еще двое. Коридоры освещены мягким светом из окон, притормозить не дают, идем довольно быстро. Кое-где на стенах попадаются гобелены и через каждые метра три затушенные по дневному времени факелы. То ли ведут нас кружным путем, то ли замок настолько огромен. Лестница вверх, какая-то богато обставленная комната, еще коридор, наконец-то спуск вниз, небольшая дверь, и мы под открытым небом. Бухта, в которую пришел наш старенький костер, похоже, осталась с другой стороны замка. А тут ничего, красиво. Умеют же жить олигархи. Несколько широких ступеней вниз, и мы оказались в цветущем саду. Всюду кусты, пышные клумбы высятся как букеты, лужайки, крошечный прудик по центру, несколько плодовых деревьев с неспелыми по летнему времени фруктами. Вокруг этого великолепия сомкнулись серые скалы, будто стены тюрьмы.

Охранник остановился и развернулся к нам.

— Вам дозволено прогуливаться по всей территории сада, она ограничена невысоким бордюром из камней. Охрана рассредоточена по всей призамковой территории. Цветы не рвать, госпожа Агнес этого не любит. В пруду не купаться, он зарыблен. В вашем распоряжении два часа, потом я провожу вас обратно. Господин Серджо спустится сюда через несколько минут, я полагаю. Приятной прогулки.

Охрана рассредоточилась по периметру, а мы остались стоять, как два идиота.

— Лукас, ты что-нибудь понимаешь?

— Вообще ничего. За каким бесом Серджо стал господином? Может, он и был целью захвата?

— Навряд ли. Одно радует, команда цела и на свободе.

— Только мы, два героических идиота, черте где, в плену у хозяев самопровозглашённого государства.

— И Серджо с нами.

— Скорее уж, мы с ним. Смотри, кто-то к нам идет. Неужто, кто-то из хозяев высунулся? Смотри, с тростью идет, со слугой!

— Это Серджо! Простите, господин Серджо.

— Обалдеть. Нас, точно, накачивают наркотой, или я брежу. Не может он еще сам ходить. Да и слугу к нему приставили, чтоб поддерживал. Зачем столько хлопот? Что они потребуют взамен за свое гостеприимство?

— Понятия не имею. Смотри, заметил, ускорился. Ты как хочешь, а я к нему навстречу, тяжко ему еще ходить.

— Мужики! Идите сюда!

— Ты как? Как нога?

— Почти пришел в норму, не знаю, чем меня пичкают, но помогает отлично.

— А этот парнишка с тобой?

— Раб господина Эмиля, здешнего управляющего.

— Не кисло. Можешь его услать?

— Попробую. Дин, иди, займись своими делами.

Парень поклонился, замешкался на секунду и пошел в сторону замка.

— Вам что-нибудь удалось узнать? Где мы?

— Я думал узнать у тебя. Единственное, что знаем — команда судна цела в полном составе, и они на свободе.

— Да, мне то же самое говорили…

— Нам охрана показала сегодня сюжет из новостей.

— Здорово. Вам что-нибудь говорят? Содержат как? В какой части замка?

— Недалеко от твоей комнаты, Серджо. В какой-то полукруглой башне.

— Я, кажется, видел ее с балкона. Она совсем рядом с моей комнатой. Первый этаж ее без окон, второй с бойницами, верно?

— Почти что так. Перекрытия нет, бойницы под потолком. Не знаешь, случаем, откуда о нас такая забота?

— Самому странно. Правда, я согласился немного поработать на управляющего. Взамен он обещал отпускать вас на прогулки и улучшить условия. Кормят нормально?

— Кормят отлично. Во что ты вписался, кадет? — занервничал Лукас.

— Я просто… Черт. Я… А похоже с меня не просто так клятву брали — гипноз или что.

— Какую клятву?

— На крови, — сказал Серджо заметно упавшим голосом, — О неразглашении и ненападении. Работа простая, можно сказать, по хозяйству. Обучение навыкам. Все. Хочу сказать и не могу. Мужики, что это? И почему мы все говорим на русском? Я только сейчас это понял.

Джинджер с Лукасом переглянулись и склонились ниже к лицу кадета.

— Вот и мы тоже не понимаем. Джинджер убеждает меня, что все перешли на румынский. Как по мне, так мы говорим на чешском. Что за фигня происходит? Ты, случаем, не знаешь, Серджо?

— Не знаю. Я так и не понял, где мы. Это Африка или какой-нибудь остров?

— Может, это из-за тебя наш старенький костер был захвачен?

— Меня чуть не сбросили за борт, как вы помните. Еще тогда, когда только-только температура поднялась повыше. Я еще думал, что вы все зря переполошились.

— А эта твоя работа на управляющего, почему он предложил ее именно тебе? Есть какая-то особенность, сложность? Только ты способен ее выполнить?

— Мне кажется, справится любой более-менее адекватный, спокойный. Ничего сложного.

— Ты уже приступил?

— Нет еще, сегодня после обеда приступлю.

— Что-то противозаконное, то, о чем ты боишься сказать?

— Нет, я же говорю. Скорее, бытовые хлопоты. Я не понимаю, почему у меня не получается сказать прямо, как есть. Должно быть, гипноз.

— Все возможно. Будь осторожен, не вляпайся ни во что.