Драконы ночной смены (ЛП)

— Не так рад, как я тому, что ты встал, — ответила я, отодвинулась, чтобы окинуть его взглядом.

Он выглядел плохо. Каждая часть Ника была перевязана бинтом, местами были наложены шины. То, что я приняла за халат для ванны, оказалось сорочкой из больницы, и я изменила свою предыдущую оценку.

— Или тебя нельзя вставать?

— Может, нет, — признал он. — Но я лучше умру в лесу, чем проведу еще час на койке в больнице, — он посмотрел в сторону окна, откуда было видно сад, где отец пропалывал клумбу. — Тут ты пряталась?

— Тут и в своей квартире, — кивнула я. — Доктор Ковальски учила меня управлять магией. Но как ты нашел это место?

Лицо Ника стало раздраженным.

— С трудом. Когда я проснулся после боя, я пытался позвонить тебе, но твой телефон был отключен. Я позвонил Питеру, потому что ты говоришь только с ним, и он рассказал об этом месте. Он не уточнил, что до этого места миллион миль пути.

— Это не его вина, — быстро сказала я. — Лес тут… меняется. Я часами добиралась в первый раз.

— Я рад, что пожилая леди впустила меня, — Ник потер левой ладонью перевязанное плечо. — Я думал, твой отец оторвет мне голову, как он вырывает те сорняки, когда я вошел.

Неделю назад Ён так и сделал бы. Я должна была радоваться, что это изменилось, но я была слишком отвлечена тем, что Ник делал рукой, чтобы оценить это.

— Черт, — я сжала его запястье и отодвинула ладонь от плеча, чтобы убедиться. — Ник, где твоя рука?

Правая рука Ника пропала. Рукав халата свисал нормально, и я не заметила, что он был пустым, пока Ник не потер плечо. Теперь я видела только потерю.

— Ее чинят, — спокойно ответил Ник, пожав плечами от ужаса на моем лице. — Видимо, я не рассчитал силы, когда… — он вдруг опустил взгляд и вдохнул с дрожью. — Искусственные сухожилия порвались. Рена меняет их.

Я кивнула, не зная, что еще делать.

— Болит?

— Нет, это фальшивая рука. Другие части болят куда больше, но я справлюсь.

Он не выглядел так, словно справлялся.

— Насколько все плохо? — прошептала я, коснувшись его забинтованной ладони.

— Не так плохо, как выглядит, — он повернул ладонь, чтобы переплести пальцы с моими. — Все ощущается гадко, но я уже такое терпел. Просто… — он закрыл глаза и вздохнул. — Я не хотел, чтобы ты это видела.

Ему не нужно было говорить, что он имел в виду.

— Все хорошо.

— Не хорошо, — он стиснул зубы. — Я поклялся, что больше не буду таким. Я не хотел делать это при тебе.

— Это была не твоя вина, — твердо сказала я. — Это проклятие…

— Это не проклятие, — резко сказал он, прижал пальцы к черным меткам на шее. — У меня не было этой гадости, когда я бился пять лет назад, а Злой Пес случался и тогда. Я нигде не схожу с ума. Только там.

Мои глаза расширились. Боже, он не знал.

— Ник, — я сжала его ладонь так крепко, как только осмелилась. — Ты этого не делал.

— Конечно, делал. Я не помню, что случается, когда я становлюсь таким, но я видел на видео. Это я разбил человека на куски.

— Нет, — взволнованно сказала я. — Это был ты физически, но я была там, когда это случилось. Я ощутила, как изменилась магия.

Ник посмотрел на меня, как на безумную.

— Какая магия?

— Ужасная магия, — сказала я ему. — Я не знаю, что с той ареной, но она полна самой гадкой и кровавой силы, какую я только ощущала. Не ты один срывался. Все там сходили с ума. Думаешь, нормально, что люди требовали ужасной жестокости?

— Да, — сухо сказал Ник. — Потому что люди мерзкие.

— Не настолько, — возразила я, уже злясь. — Я не говорю, что люди не могут быть ужасными, но есть толстая черта между черствым человеком и кровожадным психопатом. Как и ты обычно не отключаешься и не превращаешься в машину для убийств, те люди обычно не требуют резни. Что-то в той арене делает людей ужасными. Я была там, Ник. Я это ощутила!

Он нахмурился, обдумывая это.

— Это ужасное место, — сказал он. — Но это не важно. Геймскипер сказал, когда я проснулся, что он уже назначил бой на следующую неделю. Он не сказал, с кем я буду биться, но он не ждет, что я выживу. Если я пропущу бой, мою голову оторвет, и я все равно умру.

— Это не произойдет, — сказала я. — Покажи шею.

Ник послушно склонился, подвинул бинты оставшейся ладонью, чтобы показать петлю из черных меток.

— Я не знаю, что ты ищешь, — сказал он тяжелым голосом. — Питер уже сказал, что проклятие не снять, когда я говорил с ним утром.

— Он сказал мне это прошлой ночью, — я вытащила телефон, потому что очки остались на кровати на чердаке. — Но он сказал, что есть способ обойти правила, это я и хочу поискать.

Ник рассмеялся.

— Ты умеешь искать лазейки.

Я умела, и я собиралась найти лазейку тут. Как я отметила вчера, заклинание на коже Ника было сложным. Глядя на него теперь, я узнала работу Коффмана. Он не оставил подпись, но мелкий почерк его выдавал, и это было логично, учитывая, где Ник получил проклятие.