Драконы ночной смены

— Его зовут Ник, он не преступник, и у него дела, — сказала я, не дав ему испортить мне праздник. — Кстати, мне пора на тренировку к шаману. Я принесу тебе оттуда овощи или что-нибудь еще.

— Никуда ты без меня не пойдешь, — строго сказал Ён. — Огонь, который ты дала мне прошлой ночью, уже угасает. Я едва смог забраться в свое тело этим утром.

— Тогда вылезай оттуда, — предложила я. — С телом у тебя силы кончаются быстрее, чем когда ты дым.

— Может, — признал он. — Но я лучше быстрее потеряю силы, чем буду существовать лишь отчасти как призрак.

Это было логично. Я обещала, что буду поддерживать его огнем, пока его огонь не вернется, и хоть мне не нравилось, что он ругал Ника, папа ушел в свою комнату прошлой ночью без споров. Это потрясало, если говорить о нем, но пока я тянулась к парящей магии, чтобы подтолкнуть его, чтобы удержать его дома, пока я не вернусь с обучения, я поняла, что все делала не так.

— Есть идея лучше, — сказала я, сжала ладонь папы. — Идем, сводим тебя к доктору.

— Какому? — его голос звучал почти нервно, когда я потянула его к двери.

— Она, скорее, колдунья, — я рассмеялась. — Но она лучшая.

От этого он насторожился сильнее, но я уже сжала ручку двери, повернула магию, чтобы открыть портал в одно направление, о котором мне не нужно было думать.

* * *

Вряд ли доктор Ковальски была бы счастливее, если бы я вернула ее к жизни. Как только я привела папу в ее кухню, она напала на него. Пока я ела привычную миску пшеницы — без соли, сахара или молока, только зерно и печаль — она двигалась вокруг него, тыкала и тянула за отца, пока он не показался готовым стать дымом, чтобы просто уйти. Если бы она была кем-то другим, она уже была бы горсткой золы, хоть у отца и не было толком огня. Но, в отличие от моей первой встречи с доктором К., отец явно видел, что она была лицом богини. Даже если бы он был прошлым собой, он не мог бы ее одолеть. Судя по их лицам, они оба знали это.

— Это просто чудесно, — радостно сказала доктор Ковальски, подтащила стул, чтобы забраться и заглянуть в глаза отцу. — Ты использовала его проклятие как точку входа. Это гениально! Ты сама это придумала?

— Дух Драконов помогла, — сказала я, собирая в миску как можно больше черники, надеясь, что так завтрак получит хоть какой-то вкус. — Но общая идея была моей.

Доктор Ковальски гордо вдохнула.

— Как хорошо, — радостно сказала она, сунула пальцы в рот моего папы, чтобы проверить его зубы. — Но как ты смогла подражать огню дракона? Это другая форма выражения магии.

Я хотела описать ей детали, ведь шанс похвалиться был редким, но Дух Драконов просила, чтобы то, что было с огнем папы, осталось скрытым.

— Я просто крутила магию, пока она не стала ощущаться правильно, — сказала я.

— Скрутила сущность дракона? — наставница улыбнулась так широко, что ее глаза пропали в морщинах. — Я знала, что у тебя талант!

Произошло не это. Я ничего не смогла бы, если бы дух не дала искру, которую я скопировала. Но даже с ее помощью я сама поняла, как превратить магию города в огонь дракона, так что я была достойна похвалы. Но пока я радовалась впечатленному тону доктора Ковальски, мой отец был в смятении.

— Опал, — сказал он, когда доктор Ковальски вытащила руку из его рта. — О чем она говорит?

— Ты не знал? — ответила я с праведным гневом, накопленным за двадцать шесть лет. — Я — прирожденная шаманка.

Ён не был впечатлен.

— Что?

— Прирожденная шаманка, — повторила доктор Ковальски, сжала его длинные черные волосы, чтобы проверить их силу. — Она инстинктивно понимает, как работать с магией в ее свободной форме. У нее потенциал и талант, если она продолжит и дальше так развиваться. Конечно, она уже добилась бы многого, если бы ее раннее обучение не было таким бездарным.

— Оно не было бездарным, — гневно сказал Ён, вырвав свои волосы из ее хватки. — У нее были лучшие наставники в мире!

Доктор Ковальски фыркнула.

— Кто назвал их лучшими? Кучка тауматургов-академиков, ослепленных своими предрассудками, не замечающих, что их методы подводят их? Ха! Они были дураками, раз пытались учить ребенка. Маги не просто так не учатся до десяти лет. Магия требует, чтобы человек достиг определенной стадии духовного развития, стал осознавать себя. Если начать слишком рано, это может навредить еще развивающейся душе ребенка. Это глупо.

— Опал не была в опасности, — возразил отец. — Она была создана гением. Другие дети…

— То, что она родилась с сильной тягой, не означало, что у нее была способность управлять ею. Она сказала, что ее обучение началось в пять. Пять! Чудо, что она не сожгла себя еще тогда, хотя она была близка, когда я нашла ее.

Отец в смятении посмотрел на меня, но я просто пожала плечами. Что я могла сказать? Она была права.