Драконы ночной смены

Я просто надеялась, что этого хватит. В отличие от того, чему учили детей по телевизору, старания не всегда гарантировали успех, и Геймскипер был не единственным моим врагом. Он пировал магией толпы, но Коффман сделал это возможным. Когда я столкнулась с его магией в Узлах, я победила его с помощью безумства, чуть не умерла. Я не могла в этот раз быть такой неудачливой. Ник рассчитывал на меня. СЗД рассчитывала на меня. Я рассчитывала на себя.

Впервые в жизни казалось, что я делала что-то важное, что изменит мир. Я ощущала себя сильной, будто я управляла своей судьбой. Это ощущение кружило голову той, кто всегда жил в чьей-то тени. Я все еще не знала, получится ли, но я была уверена, что, если провалюсь в субботу, дело будет не в нехватке усилий.

Помогало то, что не только я трудилась. СЗД и доктор Ковальски были со мной, но потрясал мой папа. Он был рад, что я тренировалась передавать магию ему. Учитывая размеры силы, которую я двигала, можно было подумать, что я наполнила его в первые пару дней. Но хоть я и передавала ему магию СЗД так быстро, как только могла, восстановить Великого Ёна ощущалось как наполнять Великие Озера шлангом.

Глядя, как вся та сила пропадает в пустоте, я впервые поняла разницу между людьми и всем остальным. Я знала, что отец был сильным драконом, но не могла понять, сколько он потерял, пока не попыталась заместить это. Я не могла поверить, что он дал мне сжечь всю эту магию глупым трюком с рынком золота. И я стала переживать, что не смогу вернуть его огонь таким, какой он был. Я была слишком маленькой, а он копил огонь две тысячи лет, еще и съел огонь отца. Я могла лишь сказать, что он не собирался угасать в ближайшее время.

Но, пока я страдала из-за жестокой реальности ситуации, папа был энергичнее, чем когда-либо. Он не только оставался рядом, даже если не был нужен для тренировки, но и нашел время, чтобы проверить Белую Змею на дне арены в короткие периоды, когда мне давали поспать. Благодаря его телу из дыма, он смог пройти мимо стражей, камер и сквозь стены незаметно. С чарами было сложнее, но он справился.

Он не смог миновать только барьер вокруг самой Белой Змеи. Я думала, что это было логично — чары от драконов, которые не могли остановить дракона, были бы бесполезны — но его это сильно беспокоило. Настолько, что в пятницу утром он попросил СЗД дать мне полчаса на отдых, чтобы мы обсудили это.

— В этом нет смысла, — сказал он, когда я рухнула на пол в гостиной доктора Ковальски.

— В чем нет смысла? — я тяжело дышала, не было сил даже поднять голову. — Чары останавливают драконов. Хоть ты был из дыма, ты все еще дракон. Как по мне, все очевидно.

— Я не об этом, — рявкнул отец, сел рядом со мной, сдвинув темные брови так сильно, что они сделали V на его лице. — Я о Белой Змее. Она точно знает, что я был там. Даже если барьер мешал видеть, улавливать звуки и запахи, я знаю, что она может меня ощущать, но она не реагирует.

Я пожала плечами.

— Может, ей дали вещества. Если бы я держала дракона в плену, я накачала бы его хорошенько.

— Она не под веществами, — уверенно сказал Ён. — Только дюжина веществ на этой планете могут повлиять на дракона. Я научился определять их все по вкусу, запаху и симптомам, потому что иначе тебя могут отравить, но я ничего не уловил.

— Может, СЗД ударила ее сильнее, чем мы думали, — предположила я. — Или она уловила тебя и знает, что нельзя давать понять, что она тебя заметила. Она же трусливая.

— Последнее вероятнее всего из того, что ты перечислила, — он провел ладонями по длинным волосам, вздыхая. — Но это раздражает. Я надеялся поговорить с ней, ведь у нас не будет времени на это при освобождении, но я не смог даже привлечь ее внимание. Я думал, что тюрьма подавляла ее восприятие, но она видела и говорила со стражами, которые пришли покормить ее, — он прищурился. — Она что-то затевает.

Я рассмеялась.

— Ясное дело. Она — дракон в клетке! Если бы она не тратила каждый миг на планы побега и мести, я подумала бы, что она мертва.

Для меня это было очевидно, но папа качал головой.

— Это ощущается неправильно, — буркнул он. — Я не был близок с сестрой, но все же знал ее всю жизнь. Обычно она ведет себя не так. Мне это не нравится.

Я вздохнула. Я была так занята тренировками, чтобы точно разбить магию Геймскипера, что не могла думать обо всех шагах до этого. Если план сработает, и мы доберемся до Белой Змеи незаметно для Геймскипера, я была уверена, что пробью чары, которыми Коффман сдерживал ее. После этого свобода должна была увлечь ее, но с драконами никогда не было так просто.

— Мы разберемся, — я закрыла утомленные глаза. — Белая Змея точно не откажется от освобождения из тюрьмы без шантажа. Я переживаю за то, как не дать ей съесть нас, как только она выберется.