Драконы Обыкновенной фермы

— Где Люсинда? — спросил Тайлер.

Услышав ответ, он похолодел от ужаса.

— Я должен идти, — сказал он. — Ее нужно срочно найти. Тот тип, про которого ваш отец говорил с мистером Уоквеллом, — это Стиллман. Он богатей, и вертолет наверняка его.

Тайлер вздохнул. Он страшно устал и больше всего на свете хотел сейчас лечь спать. Неужели эта жуткая ночь никогда не кончится? Он больше не стремился получить ответы на свои вопросы, потому что количество загадок на Обыкновенной ферме не уменьшалось, а только увеличивалось.

— Вам лучше пойти со мной, — сказал он после короткого молчания. — Другой возможности уйти с фермы незамеченными для вас может и не быть. Утром здесь, наверное, будет полно полиции, особенно если ваши родители обнаружат, что вас нет.

— А мне-то казалось, что идея просто гениальная, когда я это придумал, — печально сказал Стив Каррилло.

— Ну да, у меня тоже все идеи сплошь гениальные.

— Только больше никаких волшебных зеркал, договорились?

— Да, никаких зеркал. Мы просто выведем вас с фермы как можно тише.

— Это обнадеживает, — сказал Стив, уже больше напоминая себя прежнего. — На сегодня с меня уже хватит приключений.

Глава 27 Без фокусов

Колин Нидл должен был признать, что слегка нервничал.

И волновал его не тайный марш-бросок по ферме с украденным яйцом — он готовился к этому много дней и прошел маршрут туда и обратно с камнем похожего размера в рюкзаке раз пять, не меньше, тренируясь с фонариком и без, пока не узнал все возможные опасности. Нет, его волновало то, насколько поднялись ставки в игре.

Во-первых, Колин никогда не собирался заключать сделку с этим типом Стиллманом. Если бы он знал всю правду про важного клиента Джуда Модесто, он был уверен, что бросил бы всю эту затею. Но он уже отдал Модесто кусочек скорлупы от предыдущего яйца Мезерэ до того, как все узнал, и, по всей видимости, Стиллман его изучил и пришел к выводу, что это очень-очень интересно, так что идти на попятный было поздно.

Тем не менее Колин готов был признать, что полмиллиона долларов облегчили бы ему сделку с собственной совестью. Он запросил бы больше, но ему нужно было самому донести эту денежную ношу до дома, и к тому же при меньшей пене Стиллман будет жаждать вернуться еще раз для совершения таких же выгодных и единственных в своем роде сделок — и Колин мог их ему предложить.

Во-вторых, все было бы гораздо проще, если бы Модесто смог назначить встречу буквально несколькими днями позже. Детки Дженкинс отбыли бы домой, и отвлекалочка для Рагнара и мистера Уоквелла была бы готова. Он планировал подстроить побег боннакона из вольера — это был медлительный, но невероятно сильный и упрямый зверь наподобие быка, испражняющийся жгучим навозом; чтобы изловить его и водворить обратно, им понадобилась бы практически вся ночь. Неожиданное электронное письмо от Модесто, в котором он требовал продажи нынешней же ночью, означало, что ему теперь нужно импровизировать.

Колин оставил перчатку (одну из пары, которую он давно купил, но никогда не носил) рядом с забором из колючей проволоки на границе фермы, а потом обронил «случайное» замечание за ужином о том, что видел удивительное количество машин и других признаков оживления возле Сирингс-роуд, как раз там, где он оставил перчатку. Он решил, что это займет их как минимум на пару часов после наступления темноты — они будут искать лазутчиков на том конце фермы, что было дальше всего от места его встречи с Джудом Модесто. Колин очень на это надеялся — он не хотел нежданно-негаданно встретиться взглядом с дикими, горящими от ярости глазами Уоквелла. Этот тип — эта козлоногая тварь — пугал Колина едва ли не больше, чем его собственная мать, а, казалось бы, куда уж больше.

И все же идеально продуманный план давал трещину. Насколько все было бы проще без этих Дженкинсов. Конечно, пообщаться с ровесниками на ферме иногда было даже интересно, и Люсинда была так мила, но в грандиозные планы Колина Нидла приезд родственников Гидеона явно не вписывался.

Он остановился передохнуть на вершине холма позади пустующего сарая, откуда хорошо был виден дом. Пока все шло хорошо, света горело не больше обычного — в кабинете и спальне Гидеона, на кухне, несколько огней возле крыльца и близ других дверей. Дом так скудно освещался ночью, что его огромные размеры невозможно было ни угадать, ни представить. Только в яркие лунные ночи вроде этой можно было разглядеть нагромождение крыш, крытых галерей и служебных построек, необычное зернохранилище, а еще башенки, из-за которых Обыкновенная ферма казалась причудливым дворцом восточного владыки.

«И когда-нибудь этот дворец будет моим, — думал он не без удовольствия. — Потому что я единственный, кому он дорог. По крайней мере единственный из здравомыслящих. И не слабонервных».