Драконы Повелительницы Небес

— Мне дала его леди Эльхана перед тем, как мы расстались, — смущенно ответил тот. — Я не хотел его брать, я понимал, что он обладает огромной ценностью, но она настояла…

— Стурм, — сдавленным от волнения голосом произнесла Лорана, — вот и ответ, по крайней мере, частичный. Звездный камень дарят возлюбленным. Он соединяет сердца любящих и их мысли на любом расстоянии. Это духовная связь, которая, как многие верят, длится даже после смерти.

Светлый Меч пробормотал в ответ что-то невнятное, так что Бриан не разобрал слов. Его мысли вернулись к Лиллит — все это время они были не так далеко от нее, — он мог понять чувства Стурма.

— Я никогда не слышал, чтобы звездный камень преподносили в дар человеку, — колко заметил Гилтанас. — Он бесценен. Ты теперь очень богат. Можешь запросто купить небольшое королевство.

— Неужели ты мог подумать, что я когда-нибудь продам его? — спросил Стурм задрожавшим от гнева голосом. — Если так, то ты меня не знаешь!

Некоторое время Гилтанас молчал. Наконец он тихо произнес:

— Я знаю тебя, Стурм Светлый Меч. Я был не прав, говоря это. Пожалуйста, прости меня.

Стурм сказал, что принимает извинения, и вышел из шатра. Когда он уходил, Гилтанас вновь попросил простить его. Стурм ничего не ответил.

Лорана сердито выговаривала брату на эльфийском. Гилтанас, вероятно, оправдывался, но в его голосе слышалось смущение.

Лорана вышла из шатра и побежала за Стурмом…

— Гил не хотел… — начала она.

— Нет, Лорана, хотел, — ответил Светлый Меч. — Возможно, он потом раскаялся в своих жестоких словах, но, когда он произносил их, он сознавал, что именно говорит. — Помолчав, Стурм добавил: — Он ведь хочет завладеть Оком Дракона для своего народа? Я видел, как вьется он вокруг рыцарей. Я знаю, что он шпионил за Дереком. Что знает об этом Оке твой брат?

Лорана судорожно вздохнула. Обвинение Стурма застало ее врасплох.

— Не думаю, что он и вправду что-то знает…

Стурм раздраженно перебил ее:

— Ты все пытаешься загладить, Лорана. Успокаиваешь Дерека. Потворствуешь брату. Стой за себя и за то, во что веришь сама.

— Прости, — сказала она, и Бриан услышал ее шаги по снегу.

— Лорана, — позвал Стурм, уже раскаиваясь в своих словах, — прости меня. После всего, через что ты прошла, я не должен был так говорить с тобой. Благодаря тебе мы вместе. Ты доставила нас сюда.

— Для чего? — спросила девушка. — Чтобы мы все замерзли до смерти?

— Не знаю, — ответил он. — Может, мы здесь по воле Богов.

Оба замолчали — друзья, утешающие друг друга. Потом Лорана заговорила вновь:

— Могу я задать тебе вопрос, перед тем как ты уйдешь?

— Конечно, — ответил Стурм.

— Ты говорил, будто знаешь, что Танис и остальные живы…

— Они не погибли в Тарсисе, как мы боялись. Танис и наши друзья в Сильванести, вместе с леди Эльханой. И хотя они подверглись огромной опасности, в настоящее время целы и невредимы. Я не знаю, откуда мне это известно, но это так, — просто добавил Стурм.

— Это волшебство звездного камня, — догадалась Лорана. — Посредством его леди Эльхана говорит в твоем сердце. Вы связаны навсегда… Стурм, — прошептала она так тихо, что Бриан с трудом разобрал ее слова. — Та человеческая женщина, которую я видела во сне, та, что была с Танисом. Это… Китиара?

Светлый Меч откашлялся. В его голосе звучало смущение.

— Да, это Кит, — хрипло произнес он.

— Ты думаешь… они вместе?

— Скорее всего, нет, Лорана. Когда я последний раз видел Кит, она направлялась в Соламнию. Сомневаюсь, что она в Сильванести. Кит никогда не жаловала эльфов.

Лорана вздохнула так, что даже Бриан мог ее услышать:

— Хотелось бы мне в это верить.

Стурм попытался ободрить ее:

— Во сне мы были все вместе, и мы были в Сильванести. Танис и остальные живы — это самое главное. Но помни, Лорана, что бы ни говорилось — это был всего лишь сон.

— Наверное, ты прав, — ответила эльфийка и, пожелав ему спокойной ночи, вернулась к себе.

Когда девушка проходила мимо шатра Грома, он услышал, как она повторяет: «Волшебный сон…»

Долгое время Бриан лежал с открытыми глазами. Большую часть жизни он прожил, никак не соприкасаясь с магией. К чародеям в Соламнии относились подозрительно. Те, что все же решили жить в их стране — а таких было немного, — держались обособленно. Магов Бриан видел только в детстве на ярмарках, да и то отец утверждал, что все это фокусы и ловкость рук. А что до чуда, которому он стал свидетелем, когда Элистан исцелил раны медведицы, тут Гром не был согласен с Дереком, утверждавшим, что все это мошенничество, но и во вмешательство Богов поверить не мог.

Теперь же Бриан оказался среди людей, окруженных магией с малолетства. Чародей, носивший красную мантию, был товарищем их детских игр. Они принимали магию как часть своей жизни и были убеждены, что видели один и тот же сон из-за блестящего камешка. Даже ворчливый старый гном не сомневался в этом.