Драконы Солернии (СИ)

  Ди Ландау нежно поприветствовал маму, обнял тётю, поднялся переодеваться наверх и... исчез. Факт исчезновения подтверждало распахнутое окно и верёвка, спущенная в сад.

  -Вот бандит! - хмыкнул сеньор Рикардо и только покачал головой. - Ну его, пусть бегает.

  Я вызвался помогать вместо него. Надо же было хоть чем-то отплатить гостеприимной семье. Только Пассеро замахали на меня руками и сказали, чтобы я отдыхал.

  Я был им очень благодарен и поступил, как мне советовали.

  За следующие две недели пролетели во мгновение ока, но вместили в себя невероятное количество событий.

  В Бергенте не было такой яростной и сухой жары, как в столице. Море смягчало воздух, а постоянный ветер приятно освежал, поэтому я не чувствовал себя таким уставшим от переизбытка тепла.

  Летняя Бергента была гораздо дружелюбнее, чем зимняя. Её наполнял солёный ветер, аромат пиний и запахи пышных цветов. Я позволил себе побродить по этому городу в одиночестве целый день. Мне было интересно, чем Бергента отличается от Латаны.

  Строгая и напыщенная столица, исполненная собственного достоинства, с её зданиями в классической манере, с высокими шпилями, с каменными стенами и Бергента, одной стороной обращённая к морю, открытая всем его ветрам. Город бесконечных узких лестниц и серпантинов, разноцветных штукатуренных стен, весь усыпанный лепестками пышных роз и увитый виноградом. Вот какой для меня стала Бергента.

  Я не решился бродить один в темноте, чтобы посмотреть, что рисуют на потолке и стенах жители портового города. Не то чтобы я боялся местных нарушителей спокойствия, сколько не хотел заблудиться в непривычных переулках.

  Это был изумительный день, проведённый в полном одиночестве, потому что моего напарника захватили родичи и не отпускали, решив наобщаться с ним за все те месяцы, что он провёл вдалеке. Все его вопли, что он же ещё не уезжает, не давали никакого эффекта.

  Сеньора Тамарина, узнав, что Багратиону доверили преподавание в Университете, была в восторге. Она сказала, что юноше надо обязательно сшить новый костюм. Её сын покорно согласился, хотя я ожидал от него бурю возмущения. Забавно, что многие в общем-то безобидные слова своих дяди и тёти он встречал в штыки, но стоило что-либо произнести его матери, как он тут же превращался в кроткого ягнёнка. От него только и слышно было "да, мамочка, хорошо, мамочка". Так что местный портной получил хороший заказ. Сеньора Тамарина выбрала самую лучшую шерстяную ткань, тёмно-синюю в узкую белую полоску, совершенно не собираясь экономить на любимом сыне. Багратион было порывался заплатить ("Я уже большой! Я сам могу!"), но его попросили не беспокоиться.

  Сеньорина Лючи получила у отца Ио благословение и отпуск от своих обязанностей в храме. Поэтому все дни она проводила с нами.

  Меня, можно сказать, приняли в компанию. По крайней мере мой напарник не возражал, если я следовал за ними везде, куда ему бы вздумалось пойти или залезть.

  Он открыто игнорировал свои обязанности в ресторане, стараясь не встречаться с матроной и маэстро, зато развлекался на всю катушку в других местах.

  Мы побывали в местных пещерах, полюбовались на каменные сосульки, растущие на потолке, ловили в изумительно чистом бирюзовом море крабов и рыбу, ходили под парусом. Меня научили не только править лодкой и грести, но и плавать самому. Сколько это вызвало насмешек и хохота от ди Ландау, просто не передать. Он-то чувствовал себя в воде как рыба, даже маленькая сеньорина ныряла с лёгкостью. Я бы так и не понял общей концепции, если бы добрая сеньорина Лючи не сказала:

  -Не волнуйтесь. Вы слишком сильно напрягаетесь, а надо доверять морю. Оно вас держит.

  -Надо вывезти его на глубину, да выбросить, - ехидно скалясь, предложил ди Ландау. - Жить захочет - выплывет.

  Сеньорина Лючи его не поддержала, поэтому я практиковался на песчаном мелководье.

  Разумеется, больших успехов быстро достигнуть не удалось, зато я перестал тонуть сразу же при попадании в воду. Этого было вполне достаточно, чтобы продержаться, пока меня подберут.

  Так же мы сходили под парусом на остов Белой Птицы. К нам присоединился сеньор Эмилио, он меня тепло приветствовал и был рад видеть.

  Сеньорина Лючи уговорила нас подняться к склепу. Одна она робела, но ей очень хотелось поблагодарить святую за поддержку, которую та оказывала её кузену. Вы же понимаете, что историю с Божьим судом ей на Играх рассказали в первую очередь.

  С последнего нашего посещения почти ничего не изменилось. Разве что посаженные полгода назад пинии окрепли и немного подросли. Сеньорина Пассеро опустилась на колени перед резным порталом и вознесла благодарную молитву. Я тоже почтительно склонил голову, даже мой напарник повёл себя весьма чинно и прилично. Я не знаю, молился ли он или делал вид, но он не стал торопить свою кузину и терпеливо ждал, пока та закончит.