Драконы весеннего рассвета

— С помощью моей магии, Полуэльф, с помощью магии. А также с помощью Ока. Все исключительно просто, хотя твой чахлый разум, всего вероятнее, бессилен это постичь. Видишь ли, я обрел способность высвобождать энергию плотского тела, в котором заключен ныне мой дух. Я намерен превратиться в чистую энергию… Во вспышку света, если тебе легче это представить. В этом качестве я промчусь небесными путями, подобно солнечному лучу, и вновь облекусь плотью в любом месте, где пожелаю!

Танис только покачал головой. Рейстлин был прав — его разум действительно отказывался воспринимать подобное. Тем не менее, в сердце шевельнулась надежда:

— Может ли Око сотворить это со всеми нами?

— Не исключено… — Вновь закашлялся Рейстлин. — Однако я не уверен. И рисковать не собираюсь. Я знаю, что я могу спастись, и мне этого довольно. Остальные — не моя забота. Это ты заварил кровавую кашу, Полуэльф. Тебе и расхлебывать.

Ярость охватила Таниса, уничтожив страх:

— Ну хоть брата-то ты…

— Никого, — глаза Рейстлина сузились. — Прочь!

Отчаяние и гнев едва не помрачили сознание Таниса. Он должен был заставить Рейстлина прислушаться к доводам разума! Они должны были все вместе как-то использовать эту странную магию и спастись! Как ни слабо разбирался Танис в колдовстве, он знал: прямо сейчас произносить заклинание Рейстлин не станет. Попросту не отважится. Ему без остатка понадобится вся его сила, чтобы удержать Око в повиновении. Танис шагнул вперед… Неожиданный блеск серебра заставил его замереть. В руке мага возник небольшой кинжал, который он скрытно носил в особых ножнах повыше запястья. Танис остановился, глядя ему в глаза.

— Ладно, — сказал он, тяжело переводя дух. — Меня ты, вероятно, убьешь не задумываясь. Но брата своего ты вряд ли тронешь. Останови его, Карамон!

Карамон двинулся к близнецу, но Рейстлин лишь предупреждающе поднял серебристый Кинжал.

— Не надо, братец, — сказал он тихо. — Лучше не подходи.

Карамон заколебался…

— Вперед! — твердо велел Танис. — Я не верю, чтобы он ударил тебя!

— А ты расскажи ему, Карамон, — шепотом посоветовал Рейстлин. Теперь он смотрел прямо в глаза брату. Зрачки мага были расширены, золотые глаза опасно поблескивали. — Расскажи Танису, на что я способен. Ты ведь помнишь. И я помню. Мы вспоминаем об этом всякий раз, стоит нам только посмотреть друг на друга, а, братец?..

— О чем это он? — требовательно спросил Танис, в то же время пропуская мимо ушей половину того, что говорил маг. Если только Рейстлина удастся хоть ненадолго отвлечь… Он прыгнет…

Карамон побелел еще больше.

— В Башне Высшего Волшебства… — Пробормотал он, запинаясь. — Но ведь нам… Нам запретили рассказывать! Пар-Салиан…

— Какая теперь разница! — перебил Рейстлин своим замогильным голосом. — Что мне Пар-Салиан!.. Когда я обрету то, что мне было обещано, никакой Пар-Салиан не осмелится заступать мне дорогу. Впрочем, это тебя не касается. Слушай же…

Рейстлин умолк, тяжело переводя дух. Потом заговорил снова; странные глаза его были устремлены на брата. Танис по-прежнему пропускал половину мимо ушей, сам же мало-помалу придвигался к магу все ближе, подбираясь для стремительного прыжка… Но тихий голос Рейстлина оказался сродни заклинанию: помимо воли он завораживал, заставлял слушать.

— Последний поединок в Башне Высшего Волшебства, Танис, оказался поединком с собой. И я проиграл. Я убил его, Танис. Убил своего брата… — Рейстлин выговорил это совершенно спокойно. — По крайней мере, я думал, что передо мной был Карамон… — Маг передернул плечами. — Как выяснилось, это была всего лишь иллюзия, нарочно созданная, чтобы я познал глубины ненависти и зависти в собственной душы. Таким образом они намеревались очистить мою душу от скверны. Я же сделал из случившегося вывод, что еще недостаточно владею собой. Вдобавок это уже не входило в Испытание, а посему и не повлияло на его исход. Оно повлияло лишь на мои отношения с одним-единственным человеком…

— Я видел, как он убивал меня! — с болью вырвалось у Карамона. — Они заставили меня смотреть, с тем чтобы я научился понимать его… — Великан закрыл руками лицо и содрогнулся всем телом. — Я понимаю, — всхлипнул он. — Я сразу все понял… Не сердись, Рейст! Пожалуйста, не уходи без меня! Ты слабенький… Как же ты без меня…

— Нет, Карамон, — прошептал Рейстлин и еле слышно вздохнул. — Я больше не нуждаюсь в тебе.

Охваченный тошнотворным ужасом, Танис переводил взгляд с одного на другого. Разум отказывался воспринимать происходившее. Человек попросту неспособен на такое. Даже Рейстлин!

— Карамон! Вперед! — приказал он, внезапно охрипнув.

— Лучше не заставляй его приближаться ко мне, Танис, — словно прочтя его мысли, негромко предупредил Рейстлин. — Уверяю тебя, я вполне на это способен. Передо мной — то, к чему я стремился всю жизнь. И я никому не позволю остановить меня. Посмотри лучше на Карамона: уж он-то знает. Однажды я уже убил его и могу сделать это вновь. Итак, прощай, братик…