Драконы весеннего рассвета

Горе, ярость, отчаяние и чувство непоправимой вины взорвались в нем не хуже огненных шаров старого мага, наполнив невыносимой болью все его существо. Кровавый туман заметался перед глазами…

Он не помнил, как выхватил меч, – холодная сталь рукояти словно сама собой оказалась в ладони. Мелькнули глаза Берема: в них не было страха, лишь глубокая скорбь. Потом глаза округлились от боли, и тут только Танис понял, что вгоняет меч в податливое человеческое тело.

Клинок вспорол плоть, рассек кости и проскрежетал по скале, к которой Берем прижимался спиной…

Горячая кровь хлынула Танису на руки. Жуткий крик резанул уши. Потом на него навалилась какая-то тяжесть, едва не сбившая его с ног…

Судорожными движениями Танис пытался выдернуть меч, чтобы рубить еще и еще… Чьи-то сильные руки тащили его прочь, но обезумевший полуэльф вырвался. Когда он наконец высвободил меч, тело Берема сползло наземь. Кровь хлестала из чудовищной раны в груди, чуть-чуть ниже камня, лучившегося зловещим сиянием…

Позади звучал чей-то гулкий бас, слышались женские всхлипывания и пронзительные, тонкие крики, полные горя. Танис в ярости крутанулся – кто смел помешать ему?.. Он увидел рослого мужчину с искаженным горем лицом и заплаканную рыжеволосую девушку. Он не понимал, кто это такие. А потом перед ним появился древний, древний старик. Лицо его было спокойно, а глаза, неподвластные течению лет, – полны печали. Старец чуть улыбнулся Танису и положил руку ему на плечо.

Его прикосновение было словно прохладная вода для сжигаемого лихорадкой. Танис ощутил, как к нему постепенно возвращается разум, а перед глазами рассеивается багровая пелена. Он выронил окровавленный меч и, рыдая, скорчился у ног Фисбена. Старец нагнулся и ласково погладил его по голове.

– Соберись с силами, Танис, – сказал он тихо. – Ты должен попрощаться с другом, ибо ему предстоит долгий путь.

– Флинт!.. – выдохнул Танис.

Фисбен скорбно кивнул, мельком глянув на распростертое тело Берема:

– Пойдем… Здесь тебе все равно больше делать нечего.

Глотая слезы, Танис кое-как поднялся на ноги. Отпихнул с дороги старого мага и пошел, спотыкаясь, туда, где лежал на камнях Флинт. Голова гнома покоилась на коленях у Тассельхофа.

Завидя полуэльфа. Флинт улыбнулся. Танис повалился подле него на колени и крепко стиснул узловатую руку старейшего своего друга…

– Он чуть не удрал от меня, Танис, – сказал гном и свободной рукой легонько постучал по своей груди: – Берем как раз собирался нырнуть в такую же дыру по ту сторону, когда мое старое сердчишко некстати надумало-таки лопнуть. Наверное, он услышал, как я вскрикнул: он вернулся, подхватил меня на руки и уложил…

– Так значит, он… – Язык почти не слушался Таниса. – Он тебя… он тебя не…

– Он меня!.. – Удивительно, но Флинт еще сумел фыркнуть. – Он меня! Да он мухи не обидит, Танис! Он же кроткий, точно Тика… – И гном улыбнулся девушке, склонившейся над ним с другой стороны. – Ты уж присмотри за этим здоровым олухом, ладно? – сказал он ей. – Ага, а вот и он…

– Обязательно присмотрю. Флинт… – и Тика снова заплакала.

– Ну что? По крайней мере больше не будешь пытаться меня утопить, – проворчал гном, с любовью глядя на Карамона. – А если все-таки разыщешь своего братца, повышиби пыль из его красного балахона… от моего имени… хорошо?..

Карамон только мотнул головой, не в силах ответить.

– Пойду… посмотрю, как там Берем… – выдавил он наконец. Бережно поставил на ноги Тику – и увел девушку прочь.

– Не уходи. Флинт!.. Не смей никуда уходить без меня!.. – причитал Тас. – Ты же только и будешь делать один, что влипать во всякие неприятности!..

– Хоть отдохну от тебя, несносного, – пробурчал гном. – Вот что, ты все-таки забери мой шлем… тот, с плюмажем из гривы грифона… – И на всякий случай он наградил Таниса суровым взглядом, потом вновь посмотрел на плачущего кендера. Вздохнув, Флинт потрепал его по руке. – Ладно, не принимай близко к сердцу, сынок. Я, если разобраться, совсем не плохую жизнь прожил… Какие друзья у меня были… Много я повидал злого, но ведь и доброго тоже… А теперь в мир явилась надежда… Жалко мне от вас уходить. – Тут его быстро тускнеющий взор обратился на Таниса. – Причем именно тогда, когда я вам так нужен… Хорошо хоть, я успел научить тебя всему, что знаю, мальчик мой. Все будет хорошо… я-то уж знаю… все… будет… хорошо…

Голос его угас, он прикрыл глаза, трудно дыша. Танис крепко держал его за руку. Тассельхоф безутешно уткнулся лицом в плечо старого гнома… Подошел Фисбен и остановился у Флинта в ногах.

Гном открыл глаза еще раз.

– Теперь я знаю, кто ты такой, – тихо сказал он, глядя на Фисбена неожиданно прояснившимися глазами. – Не проводишь меня, а? Хотя бы в начале пути? А то… чуток боязно одному… Я так долго путешествовал среди друзей, что совсем отвык… от одиночества…

– Я пойду с тобой, – пообещал ему Фисбен. – А теперь отдохни. Флинт. Заботы этого мира более не коснутся тебя. Ты заслужил отдых.

– Поспать… – улыбнулся гном. – Да, поспать не помешает… Разбудите меня, когда буду нужен… Хорошо?

Веки его опустились. Он легко вздохнул и…