Драконы

Борк покачал головой:

— Я иду не затем, чтобы остаться в живых.

Оттолкнув старуху, он пошел дальше.

Но ее слова еще долго звучали в ушах великана. Значит, он должен сказать дракону правду? А почему бы и нет? Если дракон узнает правду, может, она ему пригодится. На этот раз Борк не спешил — не забывал хорошенько высыпаться, а поскольку не взял в дорогу еды, иногда сворачивал в лес, чтобы собрать ягод и диких плодов.

Через четыре дня он добрался до мест, где жил дракон. Ночью Борк хорошо выспался, а ранним утром подошел к знакомому холму. Борку было страшно, как и в прошлый раз, однако теперь предстоящая встреча с драконом не только пугала, но и будоражила его. Борк чувствовал, что конец его близок, и радовался этому.

Здесь все осталось по-прежнему: дракон ревел и рычал, Брунгильда душераздирающе вопила. Поднявшись на вершину холма, Борк увидел, что дракон щекочет Брунгильду крылом. Великана почти не удивило, что за минувшие два года Брунгильда ничуть не изменилась: ее платье было все так же расстегнуто, обнаженную грудь по-прежнему опаляло солнце и обдувал ветер, но ее кожа не обветрилась и не загорела. Борку показалось, что он сражался с драконом лишь вчера, и он с улыбкой вышел на знакомое плоскогорье.

Первой его заметила Брунгильда:

— Помоги мне! Ты будешь четыреста тридцатым рыцарем, решившим меня освободить. Это воистину счастливое число.

И тут она узнала Борка:

— А, это опять ты. Ну что ж, пока дракон сражается с тобой, я хоть отдохну от щекотки.

Борк ничего не ответил — он пришел сюда для того, чтобы сразиться с драконом, а не для того, чтобы освободить Брунгильду.

Дракон равнодушно взглянул на Борка:

— Мне пора спать, а ты мне мешаешь.

— Рад слышать, — ответил Борк. — Ведь ты уже два года мешаешь мне и спать, и бодрствовать. Помнишь меня?

— Конечно, помню. Ты единственный рыцарь, который меня испугался.

— Ты и в самом деле в это веришь?

— Не важно, верю я или нет. Хочешь убить меня?

— Едва ли я смогу это сделать, — ответил Борк. — Ты куда сильнее, а я не знаю даже, как сражаться с равным по силе. Самые сильные из моих противников были вдвое слабее меня.

Огоньки в драконьих глазах вспыхнули ярче. Дракон, сощурившись, внимательно посмотрел на Борка.

— Неужели? — спросил он.

— Да. И особым умом я не отличаюсь. Не успею я что-нибудь придумать, как ты уже угадаешь мои мысли.

Дракон сощурился сильнее, глаза его вспыхнули еще ярче.

— И ты не хочешь вызволить эту красавицу? — спросил он.

— Мне она больше не нужна, — ответил Борк. — Когда-то я любил ее, но то было давно. А сейчас я пришел, чтобы сразиться с тобой.

— Так ты ее больше не любишь? — спросил дракон.

Борк чуть было не ответил: «Нисколько», но вовремя прикусил язык. Он вспомнил слова старухи: дракону нужно говорить правду.

Борк постарался заглянуть в свою душу и понял: хотя дракон когда-то показал ему истинную сущность Брунгильды, прежние чувства не желали легко умирать.

— Я люблю ее, дракон. Но из этого ничего не выйдет, потому что она не любит меня. Страсть к ней еще живет в моем сердце, но я не стану домогаться ее.

Брунгильда слегка обиделась.

— Впервые в жизни слышу такую чушь, — капризно сказала она.

Но Борк не обратил на нее внимания: он не сводил взгляда с дракона, глаза которого теперь пылали ослепительным светом. Дракон так сильно сощурился, что Борк подумал: а видит ли он что-нибудь сквозь эти щелочки?

— Что, глаза болят? — спросил Борк.

— Думаешь, ты вправе меня расспрашивать? Вопросы здесь задаю я.

— Тогда спрашивай.

— Скажи, о чем я больше всего хочу у тебя узнать?

— Трудный вопрос, — ответил Борк. — Я ведь мало в чем смыслю, а тому немногому, что сумел узнать, научился у тебя.

— У меня? И чему же ты научился?

— Я узнал, что меня никто не любит. Те, в чьей любви я не сомневался, на самом деле лгали. Еще я узнал, что, хотя я большой и сильный, у меня мелкая душа.

Дракон мигнул, огонь в его глазах слегка потускнел.

— Ах! — вздохнуло чудовище.

— Почему ты вздыхаешь? — удивился Борк.

— Просто так. Неужели каждый вздох должен что-нибудь значить?

Брунгильда вся истомилась в ожидании битвы:

— Долго вы еще будете вести пустые разговоры? Рыцари, которые раньше сюда приходили, бились достойно. Сколько в них было мужества и отваги! А ты, Борк, просто стоишь перед драконом и болтаешь о том, какой ты несчастный. Почему ты не начинаешь сражение?

— Ты хочешь, чтобы я поступил, как другие рыцари? — спросил Борк.

— Да. Вот это настоящие храбрецы! — воскликнула Брунгильда.

— Они были храбрецами, а стали мертвецами.

— Только трус может так говорить, — сердито бросила она.

— Я и есть трус, — ответил Борк. — Все это знают. Как ты думаешь, почему я сюда пришел? Потому что от меня никакого проку. Кто я такой? Да просто безмозглый чурбан, способный лишь убивать людей по приказу короля, которого терпеть не могу.

— Не забывай, ты говоришь о моем отце! — возмутилась Брунгильда.

— От меня никакого проку. Если я погибну, всем будет только лучше.

— Тут я с тобой согласна.