Дракула

— Послушай, дружище! — воскликнул Моррис, — тебя осенила блестящая мысль, потому что нам, пожалуй, и в самом деле придется ехать на лошадях; но разве ты не боишься, что экипажи, украшенные фамильными гербами, обратят на себя слишком большое внимание на проселочных дорогах Уолворса или Мейл-Энда? Я полагаю, что если мы отправимся на юг или на восток, то надо пользоваться кэбами, и кроме того, оставлять их вблизи того места, куда мы пойдем.

— Наш друг Квинси прав! — сказал профессор. — Наше предприятие весьма сложно, и нам следует по возможности меньше обращать на себя внимание посторонних.

Интерес Мины к нашему делу все возрастал, и я с радостью видел, что благодаря этому она на время забыла свое ужасное ночное приключение. Она была бледна, как видение, страшно бледна, и притом так худа, что почти не видно было ее губ, поэтому видны были зубы. Я ничего не сказал ей об этом, боясь напрасно огорчить ее, но вздрагивал при мысли о том, что случилось с бедной Люси, когда граф высосал ее кровь. Хотя пока было еще незаметно, чтобы зубы стали острее, но ведь это произошло очень недавно и могло случиться самое худшее.

Когда мы стали подробно обсуждать порядок выполнения нашего плана и расстановку сил, возникли новые сомнения. В конце концов было решено перед отправлением на Пикадилли разрушить ближайшее логовище графа. Если бы он даже узнал об этом раньше времени, то все-таки мы опередили бы его, и тогда присутствие графа в чисто материальном, самом уязвимом виде дало бы нам новые преимущества.

Что же касается расположения наших сил, то профессор решил, что после посещения Карфакса мы все проникнем в дом на Пикадилли; затем я и оба доктора останутся там, а в это время лорд Годалминг и Квинси отыщут и разрушат убежища графа в Уолворсе и Мэйл-Энде. Было, конечно, возможно, хотя и маловероятно, как сказал профессор, что граф явится днем в свой дом на Пикадилли, и тогда мы сможем схватить его там. Во всяком случае мы сможем последовать за ним. Я упорно выступал против этого плана, настаивая на том, чтобы остаться для защиты Мины.

Я полагал, что могу это сделать; но Мина не хотела и слышать об этом. Она сказала, что я буду полезным там, так как среди бумаг графа могут оказаться указания, которые я пойму лучше, чем другие, после моего приключения в Трансильвании, и что, наконец, для борьбы с необыкновенным могуществом графа нам надо собрать все наши силы. Я уступил, потому что решение Мины было непоколебимо: она сказала, что ее последняя надежда заключается в том, что мы будем работать все вместе.

— Что же касается меня, — прибавила она, — то я его не боюсь. Я уже испытала худшее, и что бы ни случилось, все же найду хоть какое-то успокоение. Ступай же, друг мой. Бог защитит меня, если такова Его воля, и без вас. Тогда я встал и воскликнул:

— Итак, с Богом! Пойдем, не теряя времени. Граф может прийти на Пикадилли раньше, чем мы предполагаем.

— Нет, этого не может быть! — произнес Ван Хелзинк, подняв руку.

— Почему? — спросил я.

— Разве вы забыли, — ответил он, пытаясь улыбнуться, — что в прошлую ночь он пировал и поэтому встанет позже?

Разве я мог это забыть! Разве я когда-нибудь это забуду! Забудет ли кто-нибудь из нас эту ужасную сцену? Мина собрала все свои силы, чтобы сохранить спокойствие, но страдание пересилило, и закрыв лицо руками, она задрожала и жалобно застонала.

Ван Хелзинк вовсе не желал напоминать ей об ужасном приключении. Он просто в рассеянности забыл О ее присутствии и упустил из виду ее участие в этом деле. Увидев, какое действие произвели его слова, он сам испугался и попытался успокоить Мину.

Наш завтрак не походил на обыкновенный завтрак. Мы пытались казаться веселыми и ободрять друг друга, но самой веселой и любезной из нас, казалось, была Мина. По окончании завтрака Ван Хелзинк встал и сказал:

— Теперь, друзья мои, мы приступим к исполнению нашего ужасного плана; скажите мне, все ли вооружены так, как в ту ночь, когда мы впервые проникли в логовище врага; вооружены ли мы против нападения духов и против нападения смертных людей? Если да, то все в порядке. Теперь, госпожа Мина, вы во всяком случае здесь в полной безопасности… до восхода луны; а к тому времени мы вернемся… если нам вообще суждено вернуться! Но прежде чем уйти, я хочу удостовериться в том, что вы вооружены против его нападения. Пока вы были внизу, я приготовил все в вашей комнате и оставил там кое-какие предметы, при виде которых он не посмеет войти. Теперь позвольте защитить вас самих. Этой священной облаткой я касаюсь вашего чела во имя Отца и Сына и…