Дракула

Первый рассказ Коппера был напечатан в антологии «Пятая книга ужасов» («The Fifth Pan Book of Horror Stones») издательства «Pan Book» в 1964 году. С тех пор его произведения регулярно появляются в различных антологиях, их читают на радио и экранизируют. Они публиковались во многих сборниках: «До наступления ночи» («Not After Nightfall»), «Здесь водятся демоны» («Here Be Daemons»), «За порогом тьмы» («And Afterward the Dark»), «Из подушки дьявола» («From Evil's Pillow»), «Глас рока» («Voices of Doom»), «Когда шаги отдаются эхом» («When Footsteps Echo») и «Шепот в ночи» («Whispers in the Night»). Автор опубликовал два научно-популярных исследования о вампирах и оборотнях, а также романы «Большое белое пространство» («The Great White Space»), «Проклятие насмешек» («The Curse of the Fleers»), «Некропол» («Necropolis»), «Дом волка» («House of the Wolf») и «Черная смерть» («The Black Death»). Бэзил Коппер продолжил описывать приключения детектива, похожего на Шерлока Холмса и придуманного Огастом Дерлетом. Этому герою посвящено несколько книг, среди которых «Подвиги Солара Понса» («The Exploits of Solar Pons») и «Воспоминания Солара Понса» («The Recollections of Solar Pons»), изданные «Fedogan & Bremer».

Дракула бродит no миру и наблюдает за родом человеческим…

1

Томпсон сидел на веранде, возвышавшейся над морем, и любовался ослепительной водной гладью. Солнечные лучи искрились на сверкающих, словно объятых пламенем волнах. По блестящему морю, подобно жучкам, ползли черные точки — это возвращались с дневным уловом рыбацкие лодки. Несколько недель назад Томпсон угодим в скверную аварию и после этого отправился на месяц на Cote d'Azur[7], чтобы завершить лечение в покое и полностью восстановиться. Поэтому, а также по причине того, что недавно был на волосок от смерти, красота мира и мелочи повседневной жизни занимали его как никогда раньше.

Томпсон остановил свой выбор на «Магнолии», так как отель располагался высоко над морем и далеко от прибрежного шоссе. Кроме того, здесь уже бывали его друзья. Шум уличного движения и выхлопные газы не донимали его, а пронзительный стрекот цикад, день-деньской громогласно боготворящих солнце, да редкий вой реактивного самолета военно-воздушных сил Франции, белесым росчерком пронзающего голубизну неба, не беспокоили его. Через три дня после приезда он вообще перестал обращать на это внимание.

Томпсон видел, как под ним большими атлетическими шагами мерил нижнюю террасу грек. Его тень острым черным силуэтом скользила по запыленным плитам — высокий, внушительных габаритов человек, несмотря на жару одетый в безупречно белый тиковый костюм, воротничок и галстук. Черные как смоль волосы были зачесаны назад, открывая широкий лоб; на чувственном и умном лице часто появлялось выражение глубокой грусти. Томпсон впервые заметил этого человека пару дней назад, когда незнакомец пересекал вестибюль гостиницы, отправляясь на очередную прогулку в одиночестве.

Грека звали Каролидес, и его сопровождала ослепительно прекрасная особа. Англичанина так поразила необыкновенная, почти неземная красота девушки, что он спросил о ней владельца «Магнолии». Тот ответил, что это дочь грека и они вдвоем каждый год приезжают сюда на месяц. Информант добавил, что грек баснословно богат, настоящий миллионер — в отличие от многих, кто приезжает сюда пустить пыль в глаза. У девушки слабое здоровье, ей необходимы морской воздух и солнце.