Дракула

Второй причиной для разрыва была попытка возвращения двух трансильванских владений. Это решение сильно ущемляло интересы Ладисласа Хуньяди и знати Сибиу. Зимой 1456/1457 года отношения между валахами и саксонцами ухудшились, хотя до вооружённого противостояния всё-таки не дошло. 14 марта 1457 года, используя всю свою дипломатию, Влад Дракула направил мэру и присяжным Сибиу деловое письмо, подведя тем самым своеобразный итог их взаимоотношений. Князь напомнил о многочисленных союзнических договорах, которые существовали прежде: что, несмотря на все клятвы, они помогали скрыться одному из претендентов на трон Валахии, считавшему себя сыном воеводы; что он имел дерзость подарить все доходы валашских таможен Рукара и Брэилы двум знатным саксонским вельможам, greav (Graf) Петру Геребу де Розиа и Петерману, патрицию из Сибиу; что он сам, Дракула, чуть не стал жертвой убийства на их территории в 1452–1453 годах; что завоевание трона в 1456 году стало последствием «нерушимого» мирного договора, одним из пунктов которого было обязательство обоюдной помощи в борьбе с врагами; что присутствие претендента на трон в Амласе противоречило этому договору, как, впрочем, и все заговоры, замышлявшиеся против него в Сибиу. Влад просил их ответить как можно быстрее, поскольку от этого зависело дальнейшее развитие ситуации: сохранится мир или нет. В случае отказа князь заверял, что он будет царствовать и, следовательно, править.

Бояре из Сибиу не сочли нужным отказаться от своих убеждений, поэтому Влад Дракула начал воплощать свои обещания «царствовать и править» уже весной 1457 года, проникнув на север Карпат, где он:

сжёг деревни и замки в Зибенбургене около Херманнштадта (Сибиу), обратил в пепел деревни и замки около Клостерхоза (Casolt), Нойдорфа (Noul Sasesc) и Хольцменгена (Hosman).

Всё это было рассказано в первом немецком рассказе о Дракуле, напечатанном в Вене в 1463 году,— «Geschichte Dracole Waide» («История воеводы Дракулы»). Цитируемый отрывок прекрасно описывает менталитет автора: кампания Влада в Зибенбургене (в XV веке обозначал регион Сибиу) описывается без каких-либо объяснений, просто как жестокий поступок тирана. На самом же деле во время этого молниеносного набега Влад напал и сжёг владения двух самых знатных вельмож, о которых мы уже упоминали ранее. Чтобы представить себе всё это, необходимо помнить, что продажа владений валашскими беженцами была строго запрещена, а при совершении признавалась недействительной. Более того, покупатель приговаривался к смертной казни. Совершив это, Влад вернул себе Амлас, к великому несчастью бояр Сибиу, которые владели им с 1453 года.

После Сибиу Дракула заинтересовался Брашовым…

…он сжёг Бекендорф в Бурзенланде (Tara Barsi): мужчин, женщин и детей — от мала до велика, а тех, кого он не сжёг на месте, забрал с собой в Валахию, где каждого посадил на кол.

Нападение на Бекендорф в Барсе также было не случайным: именно там с прошлой зимы находился претендент на трон — Дан, столь ненавистный Владу.

В действительности же эти мелкие кампании были частью гораздо более крупного похода, который также затронул Трансильванию и Венгрию. После смерти Яноша Хуньяди в августе 1456 года его наследниками стали вдова Элизабет, брат Михай Силаги и старший сын Ладислас Хуньяди. Они вели борьбу с магнатами и баронами во главе с Ульрихом де Килли, Ладисласом Гараи и воеводой из Трансильвании Николае Уйлаки. Сановники поддержали молодого короля Ладисласа Постума и фактически правили в Венгрии, тогда как оставшееся семейство Хуньяди опиралось на мелкую и среднюю знать. Саксонцы и секлеры поддерживали короля Ладисласа, а бояре Трансильвании и Баната по-прежнему оставались верными клану Хуньяди.

Тем временем группа подданных убедила короля в том, что Ладислас Постум задумал против него заговор с целью захвата трона. Реакция не заставила себя долго ждать: последний быстро уничтожил главного во вражеском клане — Ульриха де Килли. В ответ на это разъярённый король приказал уничтожить Хуньяди, что и произошло: 16 марта 1457 года он был обезглавлен. Та же участь должна была постичь его брата Матиаша, которому тогда едва исполнилось четырнадцать лег. К счастью для Матиаша, король не успел довести до конца своё намерение и, уехав в Прагу, взял мальчика с собой в качестве пленника.