Дракула, любовь моя

Я подумала было, что мне следует обратиться к властям, но затем вспомнила о данной Люси клятве никому не рассказывать. Я решила, что бессмысленно упоминать о столь унизительном происшествии, часть которого может оказаться вымышленной, особенно с учетом одного обстоятельства. Ведь Люси ничуть не пострадала. Однако в будущем я приложу все силы, чтобы подруга не выбралась из нашей комнаты ночью.

Я отогнала эти безмолвные размышления с намерением насладиться красотой дня и обществом своих спутниц. Я присоединилась к их оживленной беседе, дружески обсуждая идеальный цвет платьев подружек невесты, выбор блюд и напитков для приема. Шутки ради мы с Люси внесли несколько совершенно возмутительных предложений, что породило взрыв веселья.

Проведя некоторое время за столь приятными занятиями, я вспомнила о Джонатане и своей тоске по нему. Я представила красивый облик жениха: тщательно подстриженные каштановые волосы, высокий лоб, полные щеки, темно-карие глаза, соразмерные нос и рот и то любезное сердцу решительное выражение лица, которое наблюдала так часто. Я невольно подумала, как абсолютно счастлива была бы в этот миг, если бы он был со мной, и вздохнула.

Внезапно лицо в моем воображении сменилось образом совсем другого человека, а именно — высокого красивого джентльмена, которого я встретила на кладбище тремя днями ранее. К нему прилагалась та же мысль: как счастлива была бы я, если бы он был со мной. Я виновато зарделась.

«Мина! — упрекнула я себя. — С какой стати ты думаешь о нем? Ты его даже не знаешь… и обещана Джонатану!»

Все же против воли я мечтала увидеть его еще хотя бы раз.

Мое желание исполнилось в тот же вечер.

После ужина мы с Люси отправились к павильону на Западном утесе, где толпа счастливых курортников собиралась каждый вечер ради променадных концертов[5] и танцев. Я надела вечернее платье из темно-синего шелка, а Люси так и светилась в своем розовом атласном наряде, расшитом бисером. Ее лицо изящно обрамляли кудри, а фарфоровую шею украшала прелестная черная бархотка.

Мы выбирались к павильону уже три вечера подряд и неизменно радовались музыке и вихрю танцующих, за которыми наблюдали с удобной позиции снаружи ярко освещенного павильона.

На этот раз темнота опустилась, как только мы заняли свое обычное место на террасе возле одной из высоких открытых дверей. Я часто размышляла о том, насколько непоследовательно наше чопорное общество, которое запрещает мужчинам и женщинам даже простые прикосновения на людях, а танцы считает совершенно приемлемыми. В сущности, они давно перестали быть ритуалом ухаживания. Даже вальс, который позволяет партнерам тесно прижиматься друг к другу, теперь находился на пике популярности. Я радовалась подобной моде, поскольку обожала танцы, но в этом сезоне обрекла себя на положение простой наблюдательницы.

Я улыбалась и слушала музыку, льющуюся в теплый ночной воздух. Люси, напротив, не знала покоя. Она постукивала носком туфли и потихоньку придвигалась к двери, пока мы не очутились внутри.

— Люси! — с упреком воскликнула я. — Идем на улицу.

— Нет. — Подруга выдернула руку. — Я устала вечно стоять снаружи. Ах! Танцоры такие красивые, правда?

Двое молодых джентльменов, заметив наше появление, оставили свою компанию и немедленно направились к нам. Оба не сводили глаз с Люси.

— Вы, наверное, впервые здесь, мисс, — произнес один из них, широко улыбаясь.

— Не желаете потанцевать? — быстро добавил второй, к возмущению первого.

Люси просияла. Я ощутила, что она готова согласиться.

Мне пришлось вмешаться:

— Вы очень любезны, сэр, но, боюсь, моя подруга вынуждена будет отказаться, поскольку обручена и скоро выйдет замуж. Мы обе помолвлены.

Юнцы нахмурились и поклонились, после чего поспешно ретировались.

— Ах! — воскликнула Люси со вздохом сожаления и досады, глядя вслед несостоявшимся поклонникам. — Обязательно было это говорить?

— Разумеется.

— Но почему? Танцы — абсолютно респектабельное занятие. Мы с тобой танцевали до упаду на каждом приморском курорте, который посещали!

— Да, но это осталось в прошлом. Если бы я им не сказала, Люси, то все равно что солгала бы и породила напрасные надежды. Эти молодые джентльмены мигом пожелали бы ухаживать за тобой.

— Вот тогда я им и рассказала бы. Ты считаешь меня ужасной кокеткой, Мина, но это мой последний шанс! После этого лета я навсегда стану старой, замужней и остепенившейся. Мне никогда больше не танцевать со множеством кавалеров в летнем павильоне. А так хотелось бы! Музыка просто прекрасна, я едва могу устоять на месте.

— Теперь ты должна танцевать только с Артуром… а я — с Джонатаном.

— Но их здесь нет! Ах! Я люблю Артура. Не знаю, чем и заслужила подобное счастье. Но это так несправедливо! До чего тоскливо быть обрученной, когда возлюбленного нет рядом. С тем же успехом я могла бы жить в монастыре. Иногда мне хочется вновь стать свободной!