Дракула. Повести о вампирах (сборник)

28 ОКТЯБРЯ. Когда пришла телеграмма о прибытии судна в Галац, это не стало ударом для нас, как можно было бы ожидать. Правда, мы не знали, откуда, как и когда разразится гроза, но все мы ждали, что случится что-то странное. Задержка прибытия в Варну подготовила нас всех к тому, что обстоятельства не так складываются, как мы предполагали, мы только выжидали, где произойдет эта перемена. Тем не менее мы были поражены. Полагаю, природа наша основана на надежде — помимо нашей воли мы верим в то, что произойдет так, как должно, а не так, как, мы знаем, суждено. Трансцендентализм — это путеводная звезда для ангелов, хотя для людей это может быть блуждающим огоньком. Каждый из нас по-разному воспринял известие. Ван Хелсинг поднял руку, будто хотел возразить Всевышнему, но не произнес ни слова и стоял некоторое время с окаменевшим лицом. Лорд Годалминг сильно побледнел и тяжело дышал. Сам я был настолько ошеломлен, что лишь переводил удивленный взгляд с одного на другого. Квинси Моррис затянул ремень тем самым движением, которое во время наших путешествий означало сигнал «К бою!». Миссис Харкер побледнела так, что шрам на ее лбу, казалось, запылал, но лишь сложила смиренно руки и молитвенно возвела глаза к небу. Харкер же улыбнулся — да-да, улыбнулся, и это была улыбка потерявшего надежду. Руки его инстинктивно потянулись к рукоятке ножа и застыли там.

— Когда отправляется следующий поезд в Галац? — спросил Ван Хелсинг, обращаясь к нам всем.

— Завтра в шесть тридцать утра.

Мы с удивлением переглянулись, так как ответ исходил от миссис Харкер.

— Откуда вы знаете? — спросил Арт.

— Вы забыли… или, быть может, не ведали, хотя Джонатан и д-р Хелсинг должны бы это знать, что я знаток по части расписания поездов. Дома в Эксетере я всегда составляла расписание поездов, чтобы помочь мужу. Я нахожу это настолько полезным, что теперь всегда изучаю расписание тех стран, по которым путешествую. Я знала, что, если нам нужно будет побывать в замке Дракулы, мы поедем через Галац или, во всяком случае, через Бухарест, и я тщательно запоминала поезда. К несчастью, немного пришлось запомнить, так как завтра идет только один поезд.

— Удивительная женщина, — прошептал профессор.

— Нельзя ли нам заказать экстренный? — спросил лорд Годалминг.

Ван Хелсинг покачал головой:

— Нет, думаю, вряд ли. Страна эта не похожа на вашу или мою; если бы мы даже и получили экстренный поезд, он, вероятно, пришел бы позже обыкновенного. К тому же нам надо еще собраться. Мы должны обдумать и организовать нашу погоню. Вы, Артур, ступайте на станцию, возьмите билеты и устройте все, чтобы мы могли ехать завтра. Вы, Джонатан, идите к судовому агенту и достаньте от него письмо к агенту в Галаце с разрешением произвести такой же обыск на корабле, как здесь. Вы, Квинси Моррис, повидайте вице-консула и заручитесь его помощью и помощью его коллеги в Галаце, чтобы он все устроил для облегчения нашего путешествия и нам не пришлось даром терять время на Дунае. Джон останется с мадам Миной и со мной, и мы будем держать совет. Вы можете запоздать, но это не важно, так как, когда зайдет солнце, я буду здесь с мадам Миной, ожидая ответа.

— А я, — сказала миссис Харкер оживленным тоном, более похожим на ее прежнюю манеру, чем ее тон за последнее время, — постараюсь быть всячески полезной, буду думать и писать для вас, как привыкла делать до сих пор. Я чувствую, будто мне что-то помогает, точно спадает какая-то тяжесть, я чувствую себя свободнее, чем была последнее время.

Трое молодых людей просияли в эту минуту, так как по-своему поняли значение ее слов, но Ван Хелсинг и я, повернувшись друг к другу, обменялись серьезными, тревожными взглядами, но ничего не сказали.

Когда трое мужчин ушли исполнять свои поручения, Ван Хелсинг попросил миссис Харкер достать дневник и отобрать для него записи Харкера, сделанные в замке. Она отправилась за ними; когда дверь закрылась, он сказал мне:

— Мы думаем об одном и том же. Говорите.

— Произошла какая-то перемена. Но эта хрупкая надежда, она может обмануть нас.

— Именно так. Знаете, зачем я попросил ее принести рукопись?

— Нет, — ответил я, — впрочем, может быть, чтобы иметь случай переговорить со мной наедине.