Читаем Драма девяносто третьего года. Часть первая полностью

159 … национальные гвардейцы, выстроившиеся в две шеренги от заставы Звезды до Тюильри, держали ружья прикладом вверх… — Застава Звезды (иное название — застава Нёйи), входившая в состав таможенной стены Генерального откупа, находилась в конце Елисейских полей, на площади Звезды (в 1970 г. она была переименована в площадь Шарля де Голля), именовавшейся так потому, что от нее расходятся в разные стороны двенадцать дорог.

… Глаза у статуи, стоявшей на площади Людовика XV, оказались завязаны платком. — Площадь Людовика XV (соврем, площадь Согласия) — центральная площадь Парижа, расположенная между Елисейскими полями и садом Тюильри; в центре этой площади, созданной в 1757–1772 гг. по проекту королевского архитектора Анжа Жака Габриеля (1698–1782), 20 июня 1763 г. был установлен конный памятник Людовику XV, созданный скульпторами Эдмом Бушардоном (1698–1762) и Жаном Батистом Пигалем (1714–1785) и простоявший до 11 августа 1792 г., когда памятник снесли, а площадь переименовали (в 1792–1795 гг. она носила имя Революции, в 1795–1814 гг. — Согласия, в 1814–1826 гг. — Людовика XV, в 1826–1828 гг. — Людовика XVI, в 1828–1830 гг. — Людовика XV, а с 1830 г. и по сей день называется площадью Согласия); в эпоху Террора служила местом казней.

… г-н Гийерми, член Национального собрания, обнажил голову в ту минуту, когда мимо него проезжала королевская карета…

— Господин Гийерми — см. примем, к с. 94.

160 … у дверцы кареты она увидела своих личных врагов, подававших ей руку, — г-на де Ноайля и г-на д'Эгийона, того самого д'Эгийона, который участвовал в событиях 5 и 6 октября. — Господин де Ноайль — см. примем, к с. 43.

Господин д'Эгийон — см. примем, к с. 16.

161 … Одна из этих горничных, сестра г-жи де Кампан, потребовала тишины.

 — Имеется в виду госпожа Огье — Анриетта Аделаида Жене (1758–1794), младшая сестра госпожи Кампан; горничная королевы, с 1779 г. супруга Пьера Сезара Огье (1738–1815), генерального сборщика финансов Лотарингии; покончила с собой 26 июля 1794 г., выбросившись из окна гостиницы, где она скрывалась от ареста.

Заметим, что на их дочери Аглае Луизе Огье (1782–1854) женился в 1802 г. Мишель Ней (1769–1815), будущий маршал.

… некий журналист решается написать заметку следующего рода… — Дюма приводит далее выдержку из газеты Прюдома "Парижские революции" (№ 103, 25 июня 1791 г.).

162 … Этими тремя комиссарами становятся г-н Тронше, г-н д'Андре и г-н Дюпор.

 — Тронше, Франсуа Дени (1726–1806) — французский политический деятель и правовед, адвокат Парижского парламента, депутат Генеральных штатов, избранный от третьего сословия Парижа; в 1800–1804 гг. член Совета старейшин; внес большой вклад в кодификацию французского права.

Господин д’Андре — см. примеч. к с. 112.

Господин Дюпор — см. примеч. к с. 27.

XVII

164 … она помнила, что родилась 2 ноября 1755 года, в день землетрясения в Лиссабоне. — Утром 1 ноября 1755 г. в Португалии произошло катастрофическое землетрясение, которое за несколько минут превратило Лиссабон в руины, повлекло за собой пожар и цунами и унесло жизни восьмидесяти тысяч человек, став одним из самых губительных землетрясений в истории Европы; помимо столицы, страшно пострадали также все южные области страны.

… Она помнила, что г-жа Лебрён, создавая ее первый портрет, придала ей ту же самую позу, в какой некогда была изображена Генриетта Английская, жена Карла I. — Госпожа Лебрён — знаменитая французская портретистка Луиза Элизабет Виже Ле Брён (1755–1842), создавшая более тридцати портретов королевы Марии Антуанетты.

Генриетта Английская — имеется в виду Генриетта Мария Французская (1609–1669), младшая дочь короля Генриха IV и Марии Медичи, в 1625 г. выданная замуж за английского короля Карла I (см. примеч. к с. 96); мать двух английских королей: Карла II (1630–1685; правил с 1660 г.) и Якова II (1633–1701; правил в 1685–1688 гг.); с 1644 г. была вынуждена жить в эмиграции, во Франции.

Перейти на страницу:

Все книги серии История двух веков

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Салават-батыр
Салават-батыр

Казалось бы, культовый образ Салавата Юлаева разработан всесторонне. Тем не менее он продолжает будоражить умы творческих людей, оставаясь неисчерпаемым источником вдохновения и объектом их самого пристального внимания.Проявил интерес к этой теме и писатель Яныбай Хамматов, прославившийся своими романами о великих событиях исторического прошлого башкирского народа, создатель целой галереи образов его выдающихся представителей.Вплетая в канву изображаемой в романе исторической действительности фольклорные мотивы, эпизоды из детства, юношеской поры и зрелости легендарного Салавата, тему его безграничной любви к отечеству, к близким и фрагменты поэтического творчества, автор старается передать мощь его духа, исследует и показывает истоки его патриотизма, представляя народного героя как одно из реальных воплощений эпического образа Урал-батыра.

Яныбай Хамматович Хамматов

Проза / Историческая проза