Драма на границе (СИ)

   Виктор ехал на своем автомобиле по трассе в сторону границы. За несколько лет службы на данном участке, эта дорога ему стала почти родной. Он получал удовольствие, когда ехал на службу этим маршрутом. По одну сторону трассы простиралась, мерцающая солнечными зайчиками, гладь Азовское моря, по другую, бушевали бескрайние колосящиеся поля, плавно переходящие в небо. От этого знакомого и каждый раз нового пейзажа у Виктора появлялось чувство свободы, воздуха и эйфории. Так было всегда, но не в этот день. Рыбаков поймал себя на мысли, что невольно пытается оттянуть момент начала расследования убийства, и поэтому едет значительно медленнее, чем обычно.

   Через полчаса он подъехал к зданию районной больницы. Это было ничем не приметное трехэтажное здание из белого силикатного кирпича, цветочными клумбами у входа и побеленными бордюрами. Был выходной день, поэтому привычной суеты во дворе не наблюдалось. На стоянке возле приемного отделения сиротливо стоял милицейский воронок. Остановившись рядом с ним, Виктор вошел в здание и в коридоре сразу же увидел начальника уголовного розыска Виталия Ботина. Тот разговаривал с врачом и не сразу обратил внимания на вошедшего Рыбакова.

   - Здравствуйте, - произнес Виктор, подойдя к мужчинам.

   - Доб... Здравствуй, Виктор, - ответил Ботин и протянул ему руку. Изначально он хотел сказать добрый день, но вовремя спохватился, что в такой день подобная форма приветствия не уместна.

   - Знакомьтесь, это главврач больницы Семенов Василий Денисович, - представил Виталий своего собеседника.

   Виктор протянул ему руку и назвал себя. Врач молча ответил крепким рукопожатием.

   - Что можете сказать по данным предварительного осмотра? - обратился к нему Рыбаков.

   Семенов поправил очки, и, засунув руки в карманы халата, ответил:

   - Определенно могу сказать одно. Смерть наступила мгновенно. Обе пули прошли на вылет. Одна из них перебила аорту в области сердца, вторая вошла в голову через подбородок и вышла через мозжечок. Ранения были несовместимы с жизнью. Видимо стреляли с близкого расстояния, потому что на теле остались следы порохового заряда.

   - А сколько гильз нашли на месте преступления? - уже обратился Рыбаков к Ботину.

   - Пока три. Там еще работают мои опера, - ответил Виталий, - Но, видимо, больше и не будет. Две пришлись Петрову и одна Маменко. Так что, все сходится.

   - А гильзы от какого оружия?

   - Калибр 5,45мм, - хмыкнул милиционер, - АК-74 и его производные. Самый ходовой автомат на сегодняшний день.

   - Это точно, - рассеянно произнес Рыбаков. - А что говорят коллеги из Старосельского райотдела милиции? Они опрашивали Маменко?

   - Увы, когда того доставили в больницу, он был в шоке. Поэтому ему что-то вкололи, и он уснул. Но врачи сказали, что рана не серьезная. Жизненно важные органы не повреждены.

   - А как такое может быть при ранении в живот? - удивился Рыбаков.

   - Сам не знаю, - ответил Ботин, и добавил с легкой ухмылкой, - По-моему, военные - это твоя головная боль. Мы работаем по месту и по гражданским лицам. Поэтому, надеюсь, что ты мне расскажешь, какие показания будет давать Маменко.

   - Насколько я знаю, у Петрова был автомобиль "Нива". Он где? - поинтересовался Виктор.

   - Да, мы выяснили, что выезжали они на машине, но на месте преступления ее нет.

   - План "Перехват" объявили?

   - Что бы мы без тебя делали? - усмехнулся Ботин, - Конечно, объявили. Работать мы еще не разучились.

   - Ты прав, извини, Виталик. Спасибо тебе, за помощь, - поблагодарил его Рыбаков и на прощание протянул ему руку.

   - Удачи, - пожимая ладонь, ответил Ботин, - Если что-то узнаешь интересное, то не сочти за труд, сообщи мне.

   Он развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Врач, молча кивнув головой в знак прощания, направился в противоположную сторону.

   Виктор вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер Цымлянского.

   - Слушаю, шеф, - почти сразу ответил тот. Он всегда так обращался к Рыбакову при посторонних.

   - Ты уже на месте или еще в пути?

   - Обижаешь, начальник. Я уже как полчаса народ опрашиваю, - доложил оперуполномоченный, и, понизив голос, интригующе добавил: - Даже кое-что узнал интересное.

   - Тогда жди меня на месте, я скоро буду. - Сказал Рыбаков и выключил телефон.

   Он вышел из больницы и увидел на лавочке сидящую женщину. Она была неестественно бледна, глаза ее закатывались, она теряла сознание. Возле нее крутились мужчина и медсестра, пытающаяся заставить ее выпить какое-то лекарство. Через несколько секунд, оттолкнув Виктора в сторону, из больницы выбежали санитары с носилками. Они быстро уложили ее и понесли в приемное отделение. Мужчина неотрывно следовал за санитарами. Поравнявшись с Рыбаковым, он остановился и произнес:

   - Вы меня не помните?

   У мужчины было серое лицо, красные опухшие глаза и седая щетина. Виктор не сразу узнал в нем отца Петрова, хотя ранее с ним дважды встречался. Приблизительно, они были почти сверстниками, но потеря сына в одночасье состарила его лет на десять.

   - Примите мои искренние соболезнования, - с трудом выдавил из себя Рыбаков.

   Мужчина молча кивнул и, посмотрев в глаза подполковнику, произнес: